Экономические преступления хотят вывести из уголовного поля

К 2025 году в стране самым радикальным образом должна измениться уголовная политика. В проекте концепции, подготовленной Центром стратегических разработок (ЦСР) Алексея Кудрина, предусмотрен отказ от лишения свободы за экономические преступления, максимальное использование альтернативных видов наказания за нетяжкие преступления и приведение уголовного законодательства в соответствие с современными требованиями. Речь идет в первую очередь о преступлениях, связанных с новыми технологиями. «Известиям» удалось ознакомиться с проектом документа, который будет обнародован на следующей неделе.

Блоки, касающиеся изменения уголовной политики и модернизации пенитенциарной системы, — часть общей программы развития России, которую разрабатывает ЦСР. Авторы документа — сотрудники факультета права Высшей школы экономики и МГУ.

Стратегических этапов развития и реализации уголовной политики — три. Первый (2017–2018 годы) предполагает гуманизацию уголовного законодательства и практики его применения, второй (2019–2021 годы) — систематизацию уголовно-правового поля, третий (2022–2025 годы) — новую пенализацию.

О том, что реформа давно назрела, эксперты говорят давно. По данным на 2015 год, в России было 646 тыс. заключенных (включая находящихся в исправительных и воспитательных колониях, СИЗО и тюрьмах). А процент рецидивов преступлений за последние 10 лет вырос, по некоторым экспертным оценкам, с 30 до 70%.

— В концепции есть рациональные предложения. Например, разгрузка СИЗО. Ведь сейчас судьи продолжают с подачи следствия и прокуратуры сажать людей. Часто по формальным основаниям. В том числе и тех, кто не совершал насильственные преступления, — считает директор Института прав человека и один из авторов концепции модернизации пенитенциарной системы Валентин Гефтер.

Ранее «Известия» писали об исследовании, проведенном ЦСР. В нем была проанализирована картина законотворчества в сфере уголовного права за последние два года. Из 140 законопроектов, направленных на изменения в уголовном праве, 88% предусматривали усиление уголовной ответственности и только 12% — смягчение.

Инициаторы реформы уголовной политики предлагают уйти от репрессивных тенденций в уголовном законотворчестве и двигаться в сторону гуманизации. Один из авторов документа — заведующий кафедрой уголовного права и криминалистики НИУ «Высшая школа экономики» профессор Геннадий Есаков считает, что в обществе есть очевидная неудовлетворенность состоянием дел в этой сфере.

— Она имеет самые разные причины. Это и вопросы судоустройства, и уголовной политики в целом. То, что мы разработали, является частью мозаики — отдельно от общей картины этот документ рассматривать нельзя. Допустим, завтра то, что предложено, решат воплотить в жизнь. Это окончится провалом, если воплощать лишь этот кусочек. Всё обязательно нужно рассматривать в общем комплексе необходимых России преобразований. И главное из них, — считает Есаков, — реальная судебная реформа.

В случае принятия концепции первые изменения коснутся экономических преступлений. Документ предполагает принципиальный и полный отказ от лишения свободы за них. А в качестве базового наказания предлагается введение штрафа, кратного размеру причиненного ущерба.

— Несколько лет назад была такая же инициатива со стороны уполномоченного по правам предпринимателей. Суть была такова: если обвиняемый в совершении экономического преступления возместит в кратном размере причиненный им ущерб, он будет освобождаться от уголовной ответственности. Инициатива была хорошая, но она не сработала потому, что сегодня обвиняемому проще, не платя громадных сумм, согласиться на признание себя виновным и получить условный срок, — пояснил Геннадий Есаков. — Эту систему можно точечно перенастроить, предложив человеку несколько ступенчатых альтернатив и сохранив при этом норму об освобождении от уголовной ответственности. Ступенчатая альтернатива в этом случае означает, что он может освободиться от уголовной ответственности, выплатив кратную сумму ущерба государству. Если человек на это не согласится, в качестве базовой инициативы можно предложить кратный штраф. Только в том случае, если он откажется, будет не в состоянии платить либо будет уклоняться от уплаты, можно применять наказание в виде лишения свободы.

По мнению юриста, лишение свободы как вид наказания за экономические преступления бессмысленно.

— Люди не убивают, не насилуют. Да, они совершают экономическое преступление, но за экономическое преступление надо бить рублем, а не лишением свободы. То, что мы отправляем человека в места лишения свободы, не имеет абсолютно никакого смысла, — считает Геннадий Есаков. С этим тезисом согласен и Валентин Гефтер.

— Без резкого и качественного снижения тюремного населения до приговора и по приговору, безусловно, ничего не получится. По количеству тюремного контингента мы почти впереди планеты всей. При том, что уже снизили этот показатель с 1 млн до 630 тыс. человек, — отметил Валентин Гефтер. — Но это всё равно очень много. А главное, сейчас нет денег на нормальное содержание заключенных. Ненормально, по-гулаговски, мы уже не можем содержать: заставлять работать, жить в бараках, землянках. Мы уже ушли от этого. Но и создать для заключенных человеческие условия — это большие расходы для бюджета. Сейчас ФСИН по цифре бюджетных расходов на шестом месте среди всех ведомств и даже опережает Минздрав.

Если говорить о конкретных шагах, которые предложены в документе ЦСР, то в ближайший год мы можем ожидать ряда поправок в Уголовный кодекс. Например, ст. 56 УК РФ («Лишение свободы на определенный срок») предлагают дополнить положением, согласно которому «при наличии смягчающих наказание обстоятельств и отсутствии отягчающих наказание обстоятельств наказание в виде лишения свободы не может превышать половины максимального предела санкции, предусмотренной статьей особенной части настоящего кодекса за совершенное преступление».

Появятся и новые статьи, имеющие отношение к новым преступлениям, связанным с технологиями.

— Естественно, придется дополнять Уголовный кодекс, потому что здесь много пробелов. Появляются новые технологии, новые преступления. Законодатели частично пытаются решить эти проблемы, но с налета это очень непросто сделать, — пояснил Геннадий Есаков. — Например, ввели ст. 159.6 УК РФ («Мошенничество в сфере компьютерной информации»). С введением этой статьи сложностей в квалификации преступлений только прибавилось. Возникли проблемы ее разграничения со статьями о компьютерных преступлениях, проблемы, связанные с описанием признаков внутри этой статьи, — многословие законодателей часто играет не на руку правоприменительным органам.

Авторы документа подчеркивают, что их предложения пока что не вылились в законопроекты. Но это вопрос технический.

— Поправок в УК, оформленных в виде проекта федерального закона, нет — они есть в тексте нашего документа, который лежит в ЦСР и еще будет обсуждаться. Но перевести их на язык УК — дело недельной работы. Конкретные предложения, связанные с конкретными статьями, существуют, просто они не оформлены, — пояснил Геннадий Есаков.

Готовы ли судьи к гуманизации всей системы? На этот вопрос дали ответ социологи.

— Есть очень интересные социологические исследования, которые доказывают, что достаточно показать судьям общий тренд — государство желает смягчать наказания, — и судьи сами его будут смягчать, — утверждает Геннадий Есаков.

А Валентин Гефтер утверждает, что готовы к переменам и многие сотрудники ФСИН.

— Отношение, конечно, разное. Пару лет назад во Владимире на базе юридического института ФСИН проходило большое совещание — обсуждение трудовой сферы. Участвовали и представители ФСИН, и уполномоченный по правам человека. Приехали люди, которые занимаются производством внутри «земли ФСИН», — с Севера. И я убедился, что очень много нормальных, понимающих людей, хотя и находящихся в определенной системе координат, а не просто эксплуататоров рабского труда осужденных, — рассказал Валентин Гефтер. — Я понял, что с ними можно обсуждать эти проблемы, эти люди готовы измениться, модернизировать и себя, и систему, в которой они работают. Взаимоотношения «тюрьма — рынок» — это всё требует внутренней переделки мозгов. Но всё же такие новые, выросшие после советской власти люди есть.

iz.ru

Лента новостей. Экономические преступления

Версия 5.1.11 beta. Чтобы связаться с редакцией или сообщить обо всех замеченных ошибках, воспользуйтесь формой обратной связи.

© 2018 МИА «Россия сегодня»

Сетевое издание РИА Новости зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 08 апреля 2014 года. Свидетельство о регистрации Эл № ФС77-57640

Учредитель: Федеральное государственное унитарное предприятие «Международное информационное агентство «Россия сегодня» (МИА «Россия сегодня»).

Главный редактор: Анисимов А.С.

Адрес электронной почты Редакции: internet-group@rian.ru

Телефон Редакции: 7 (495) 645-6601

Настоящий ресурс содержит материалы 18+

Регистрация пользователя в сервисе РИА Клуб на сайте Ria.Ru и авторизация на других сайтах медиагруппы МИА «Россия сегодня» при помощи аккаунта или аккаунтов пользователя в социальных сетях обозначает согласие с данными правилами.

Пользователь обязуется своими действиями не нарушать действующее законодательство Российской Федерации.

Пользователь обязуется высказываться уважительно по отношению к другим участникам дискуссии, читателям и лицам, фигурирующим в материалах.

Публикуются комментарии только на тех языках, на которых представлено основное содержание материала, под которым пользователь размещает комментарий.

На сайтах медиагруппы МИА «Россия сегодня» может осуществляться редактирование комментариев, в том числе и предварительное. Это означает, что модератор проверяет соответствие комментариев данным правилам после того, как комментарий был опубликован автором и стал доступен другим пользователям, а также до того, как комментарий стал доступен другим пользователям.

Комментарий пользователя будет удален, если он:

• не соответствует тематике страницы;
• пропагандирует ненависть, дискриминацию по расовому, этническому, половому, религиозному, социальному признакам, ущемляет права меньшинств;
• нарушает права несовершеннолетних, причиняет им вред в любой форме;
• содержит идеи экстремистского и террористического характера, призывает к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации;
• содержит оскорбления, угрозы в адрес других пользователей, конкретных лиц или организаций, порочит честь и достоинство или подрывает их деловую репутацию;
• содержит оскорбления или сообщения, выражающие неуважение в адрес МИА «Россия сегодня» или сотрудников агентства;
• нарушает неприкосновенность частной жизни, распространяет персональные данные третьих лиц без их согласия, раскрывает тайну переписки;
• содержит ссылки на сцены насилия, жестокого обращения с животными;
• содержит информацию о способах суицида, подстрекает к самоубийству;
• преследует коммерческие цели, содержит ненадлежащую рекламу, незаконную политическую рекламу или ссылки на другие сетевые ресурсы, содержащие такую информацию;
• имеет непристойное содержание, содержит нецензурную лексику и её производные, а также намёки на употребление лексических единиц, подпадающих под это определение;
• содержит спам, рекламирует распространение спама, сервисы массовой рассылки сообщений и ресурсы для заработка в интернете;
• рекламирует употребление наркотических/психотропных препаратов, содержит информацию об их изготовлении и употреблении;
• содержит ссылки на вирусы и вредоносное программное обеспечение;
• является частью акции, при которой поступает большое количество комментариев с идентичным или схожим содержанием («флешмоб»);
• автор злоупотребляет написанием большого количества малосодержательных сообщений, или смысл текста трудно либо невозможно уловить («флуд»);
• автор нарушает сетевой этикет, проявляя формы агрессивного, издевательского и оскорбительного поведения («троллинг»);
• автор проявляет неуважение к русскому языку, текст написан по-русски с использованием латиницы, целиком или преимущественно набран заглавными буквами или не разбит на предложения.

Пожалуйста, пишите грамотно — комментарии, в которых проявляется пренебрежение правилами и нормами русского языка, могут блокироваться вне зависимости от содержания.

Администрация имеет право без предупреждения заблокировать пользователю доступ к странице в случае систематического нарушения или однократного грубого нарушения участником правил комментирования.

Пользователь может инициировать восстановление своего доступа, написав письмо на адрес электронной почты moderator@rian.ru

В письме должны быть указаны:

• Тема – восстановление доступа
• Логин пользователя
• Объяснения причин действий, которые были нарушением вышеперечисленных правил и повлекли за собой блокировку.

Если модераторы сочтут возможным восстановление доступа, то это будет сделано.

В случае повторного нарушения правил и повторной блокировки доступ пользователю не может быть восстановлен, блокировка в таком случае является полной.

ria.ru

Число экономических преступлений в Москве стало рекордным за шесть лет

В Москве, по сравнению с прошлым годом, количество зарегистрированных дел за получение взятки сократилось на 20,5%, а за дачу взяток – на 28,4%. Коррупционные преступления остаются немногочисленными на фоне общей статистики преступлений: 3188 дел за получение взятки и 2272 за дачу. «Лидерами» по коррупции в 2017 году стали Москва, Московская область, Краснодарский край, Волгоградская область, Ростовская область и Санкт-Петербург. Примечательно, что в Мурманской области количество дел за получение взятки увеличилось на 500%, что в численном выражении составило всего 12 дел. В 2016 году таких дел было всего два. Из других всплесков по числу дел против коррупционеров – Республика Ингушетия (+300%), Брянская область (+271,4%) и Республика Карелия (+172,7%). В Еврейской АО и Ненецком АО количество таких преступлений, наоборот, снизилось на 100%. Всего получать взятки стали меньше более чем в 50 регионах.



На 11,8%, по сравнению с прошлым годом, в Москве выросло число экономических преступлений, на столицу пришлось самое большое количество преступлений – всего 10 430 зарегистрированных дел. «Рекордным» годом по числу таких преступлений остается 2010 год (14 721 преступление), однако в 2017 году было зарегистрировано наибольшее количество дел по экономическим преступлениям за последние шесть лет, с 2011 года.



Количество дел за преступления, связанные со злоупотреблением должностными полномочиями, продолжает падать последние три года: по сравнению с 2016 годом этот показатель снизился на 4,9%. Максимальное увеличение дел этой категории произошло в Орловской области, прирост составил 1100% (всего 12 дел против 1 в 2016 году). Гораздо показательнее цифры Москвы – здесь количество таких дел увеличилось на 60,6% и составило 106 дел.



При этом число тяжких преступлений в Москве падает (-13,7%), как и особо тяжких (-14,8%). Наркотические преступления, наоборот, растут. В столице, по сравнению с прошлым годом, их зафиксировано на 14,8% больше. На незаконный оборот наркотиков в России приходится 208 681 зарегистрированных дел, при этом 18 762 из них имеют «московскую прописку».

Подробнее со статистическими данными за 2017 год можно ознакомиться здесь.



Реформа третейских судов началась в 2016 году с подачи Владимира Путина, который еще в 2013 году поручил создать закон о совершенствовании негосударственных арбитражей. Одна из главный целей – избавиться от «карманных» судов и повысить престиж добросовестных. Сейчас вместо нескольких тысяч учреждений осталось всего четыре. Параллельно стала расширяться компетенция оставшихся судов. Госдума приняла закон, определяющий характер дел, которые разрешалось передать на рассмотрение третейских судов. В их число попали корпоративные споры, но не все.

Также депутаты разрешили передавать в третейские суды разбирательства по вопросам оборота госимущества, кроме тех, которые связаны с госзакупками. Но законодатель не уточнил, могут ли арбитражные учреждения рассматривать споры, которые касаются контрактов, заключенных по ФЗ-223 («О закупках госкомпаний»).

Строительство метро — это публичный интерес?

Дела о закупках вызывают больше всего вопросов, потому что суды здесь не всегда предсказуемы и логичны, признает Анна Грищенкова, партнер АБ КИАП, член президиума Российского арбитражного центра при Российском институте современного арбитража. Противоречивость судебной практики привела к тому, что в одном из подобных дел Верховный суд направил в Конституционный суд запрос о соответствии Конституции положениям АПК (ч. 6 ст. 4), ФЗ-223 и положениям закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в РФ». Формально эти правовые акты не запрещают рассматривать в третейских судах дела об исполнении контрактов госкомпаний и других фирм, заключенных по ФЗ-223. Тем не менее судебная практика по этому вопросу противоречива, подчеркнул в своем запросе ВС. Однако КС отказался брать на себя решение и предложил ВС истолковать закон самостоятельно. Это экономколлегия и сделала.

История спора началась в 2013 году, когда частное АО «Мостеплосетьстрой» обязалось переложить инженерные сети в метро по заказу государственного АО «Мосинжпроект». В контракте стороны согласовали, что их споры будет рассматривать Третейский суд строительных организаций Москвы. Именно туда в 2016 году обратился «Мостеплосетьстрой», чтобы взыскать с контрагента долг в 5,2 млн руб. за выполненные работы.

Арбитраж удовлетворил требования заявителя, однако «Мосинжпроект» решение третейского суда не исполнил. Тогда «Мостеплосетьстрой» обратился в АСГМ, чтобы получить исполнительный лист (дело № А40-165680/2016). Первая инстанция, а затем и окружной суд удовлетворили это требование компании. Суды исходили из того, что оснований для отказа выдачи исполлиста нет, ведь договор не заключался в публичных интересах. А значит, спор может быть предметом разбирательства в третейском суде.

«Мосинжпроект» не согласился с таким выводом и оспорил акты нижестоящих судов в Верховный суд. В своей жалобе ответчик указал, что договор подряда заключался по ФЗ-223 в рамках реализации московской госпрограммы по строительству метро – это говорит о публичном интересе. Кроме того, в кассационной жалобе «Мосинжпроект» указал, что полностью принадлежит городу Москве. Значит, третейский суд не мог рассматривать этот спор, уверяла госкомпания.

Верховный суд и аргументы сторон

Слушания по делу возобновились 4 июля 2018 года, когда был получен ответ из КС. Дмитрий Харламов из «Мосинжпроекта» попытался убедить экономколлегию в том, что спор был неарбитрабелен третейскому суду. «Судебная практика считает, что публичный интерес есть там, где договор заключен по 223-ФЗ, речь идет о социальных нуждах, а средства расходуются из бюджета», – заявил Харламов. Юрист сослался на московскую программу, согласно которой подряд оплачивал город.

Ему оппонировал адвокат Николай Александров. Он обвинил заказчика в недобросовестности: с 2013 года, когда был подписан договор, «Мосинжпроект» не пытался оспорить третейскую оговорку. Более того, ее изначально включили согласно распоряжению тогдашнего первого заместителя мэра Владимира Ресина, отметил Александров. Он настаивал, что договор заключался не по 223-ФЗ. Нет доказательств и тому, что работы в метро оплачивал город. Они финансировались из других источников, заверил Александров. Он также подчеркнул, что «Мосижпроект» получил статус хозяйственного общества с долей города более 50% лишь в октябре 2016 года.

Судья Татьяна Завьялова поинтересовалась, каково состояние долга.

– Полностью оплачен, у нас претензий нет, – отрапортовал Александров.

По его словам, когда «Мосинжпроекту» надо получить долг с контрагента – он молча получает исполлист, а когда проигрывает – возражает против того, чтобы исполлист получил оппонент.

В стадии дополнений Харламов возразил, что торги проводились, «документы в открытом доступе». Ресин выпускал не указание, а рекомендацию, уточнил юрист. По его словам, третейскую оговорку в договоры включали до 2011 года, когда Высший арбитражный суд признал подобные споры неарбитрабельными. Выслушав аргументы сторон, судьи экономколлегии огласили решение: оставить жалобу «Мосинжпроекта» без удовлетворения.

Почему третейские суды могут рассматривать споры о корпоративных закупках

В опубликованном определении экономколлегия объяснила мотивы своего решения. Закупки госкомпаний регулируются в целом как гражданско-правовые, то есть стороны в них юридически равны. А значит, согласно общему правилу, контрагенты могут договориться о чем угодно, в том числе утвердить арбитражную оговорку. Ограничить их может закон, но в нем нет прямого запрета, отметила «тройка» под председательством Татьяны Завьяловой. Еще один повод отказать в применении арбитражной оговорки – нарушение публичного порядка [«основ общественного строя»], но ВС его тут не обнаружил.

Решение ВС важно, потому что в российской экономике закупочная деятельность многих крупнейших российских компаний регулируется именно 223-м законом, отмечает ассоциированный партнер юрфирмы «ЮСТ» Александр Рудяков. Единственный публичный интерес в этом случае – предотвратить коррупцию и другие злоупотребления, уверена советник КА «Муранов, Черняков и партнеры» и докладчик МКАС при ТПП РФ Ольга Бенедская. Но это не значит, что споры по 223-ФЗ надо приравнять к делам публично-правового характера, резюмирует Бенедская.В определении явно выражена идея, что понятие арбитрабельности или неарбитрабельности отдельных категорий дел – это прерогатива законодателя, комментирует юрист судебно-арбитражной практики АБ «ЕПАМ» Всеволод Тараскин. Но, по его мнению, ВС не до конца поставил точку в этом вопросе. Например, в определении элементами публичного порядка названы «затраты бюджетных средств». «Значит ли это, что их использование автоматически сделает спор по 223-ФЗ неарбитрабельным?» – задается вопросом юрист. Подобное толкование могло бы необоснованно расширить категорию «противоречие публичному порядку, говорит Тараскин.

Чтобы работать юристом (солиситором или барристером) в Англии, потенциальный кандидат должен свободно владеть английским языком. Знание других языков будет дополнительным бонусом. Приглашённый профессор университета Вестминстер, российский адвокат и английский солиситор Дмитрий Гололобов рассказывает: специалисту из России придется сначала квалифицироваться: отучиться в Англии, устроиться на стажировку и пройти ее, сдать несколько экзаменов и хорошо зарекомендовать себя, чтобы остаться в той же фирме уже в качестве сотрудника. При этом существует проблема недостатка стажерских мест, которую давно и безуспешно пытается решить все юридическое сообщество Англии. Поэтому большинство юристов работает помощниками или на околоюридических специальностях. «Известность, PR, участие в благотворительности и в громких событиях иногда все же играют положительную роль. Хотя в целом карьеры и повышения в Англии куда медленнее и поступательнее, чем в России», – отметил Гололобов. Юрист лондонского офиса Bryan Cave Leighton Paisner Надя Хаббак объяснила: крупные юрфирмы проводят достаточно сложный отбор потенциальных кандидатов на должности стажеров, который включает в себя собеседование и тестирование. Оцениваются не только интеллектуальные способности, но и навыки работы в команде, а также коммуникативность. Если после окончания стажировки встает вопрос о трудоустройстве, юрист проходит собеседование с партнерами юрфирмы.

«Спрос на юристов со знанием российского права и русского языка есть. Хотя основным фактором скорее является образование, полученное на территории Англии, а также уровень имеющегося в России опыта работы», – говорит Хаббак. «Мне кажется, спрос на российских юристов в Англии уже давно удовлетворен», – спорит с ней Гололобов. – Из-за визовых ограничений получить образование, квалифицироваться в Англии и остаться там работать практически невозможно, если у тебя нет европейского или иного «правильного» паспорта или твои родители не могут выложить £2 млн за инвесторскую визу. Ценятся или мотивированные, молодые, готовые сутками впахивать специалисты, или опытные юристы со своими клиентами. При этом самые популярные практики – IP, IT, информационная защита, безопасность технологий. Конечно, крупная юридическая фирма может пригласить к себе «суперзвезду» из России, но исключительно в разовом порядке: масштабных российских сделок давно уже нет и в скором времени не предвидится», – считает Гололобов.

Средняя зарплата юриста в Лондоне сейчас составляет £67 616 в год (без учета налогов). По словам Гололобова, крупные американские фирмы с офисами в Лондоне платят стажерам £40 000 в год, квалифицированные юристы получают от £100 000, а ведущие партнеры юридических «монстров» – от £1 млн (и отдают порядка 45% налогов).

В Германии более 95% юристов имеют квалификацию по немецкому праву – они официально зарегистрированы в соответствующей ассоциации юристов. «Мы стараемся рассматривать кандидатов, квалифицированных по немецкому праву, которые сдали государственные экзамены, вошли в первые 15% отличников, имеют рекомендательные письма с мест стажировки и красные дипломы по окончании вуза. Документы о дополнительных академических квалификациях (LL.M. или Dr.) приветствуются, но не являются необходимостью», – сообщил глава HR-направления Hogan Lovells в Европе (Дюссельдорф) Торстен Асхоф. При этом иностранные юристы должны иметь глубокие академические знания и в совершенстве владеть английским языком. Немецкий язык поможет им коммуницировать в команде.

Российских юристов могут принять на работу и без квалификации по немецкому праву, но только в те практики, которые ведут проекты клиентов иностранных юрисдикций. По словам Асхофа, таких позиций довольно мало. Если они вдруг открываются, кандидаты проходят два интервью: первое проводит партнер практики, в которой кандидат желает получить должность, и сотрудник отдела кадров соответствующего офиса в Германии. На втором интервью кандидат встречается с партнерами других практик и командой своей практики.

В качестве начальной заработной платы юристы, недавно квалифицированные по немецкому праву, могут ожидать более €100 000 в год плюс бонус за достигнутые результаты. Что касается иностранных специалистов, уровень их дохода в большей степени зависит от спроса на спецификацию. Для иностранных юристов не предусмотрена жесткая схема, как для юристов, квалифицированных по немецкому праву (они составляют > 95% всех работников).

«Очень важно понимать: вопросы, которые возникают у клиентов из Нидерландов, почти всегда рассматриваются на основе местного законодательства. Поэтому юристы не только должны знать местные законы, но и голландский язык, так как вся переписка и судебные разбирательства ведутся на голландском – за исключением международных арбитражей», – рассказывает адвокат АК Law&More (Нидерланды), магистр в области права Университета Амстердама Максим Ходак, который также имеет ученую степень профессионального образования в области инвестиций и финансов EHSAL Management School в Брюсселе.

Ходак рассказал, что периодически получает заявки от российских юристов, которые заканчивают LLM-программы в нидерландских университетах: «Их привлекает, что наша адвокатская контора работает с клиентами из Евразии. Я считаю, что прохождение LLM-программы в западном вузе является очень правильным и полезным шагом для повышения квалификации российского юриста. Если есть возможность, то это обязательно надо делать». Но, по мнению Ходака, такие программы не являются окном в Европу с возможностью последующего трудоустройства на Западе.

«Идеальные кандидаты в Нидерландах – это не юристы-вундеркинды, которые заканчивают вузы с красными дипломами, а скорее те, кто показывает работодателю здоровый баланс между своей успеваемостью в университете, социально-общественной вовлеченностью в годы учёбы, эмоциональным интеллектом. Очень часто последний вердикт кандидату выносит сам коллектив. Для этого кандидата после прохождения формальной части процедуры приглашают пообедать вместе с будущими коллегами. Если он как человек им симпатичен, его принимают на работу», – сообщил Ходак.

Адвокат, президент израильской русскоязычной адвокатской коллегии «Эли (Илья) Гервиц» Эли Гервиц рассказал: чтобы работать по юридической специальности, нужно быть членом Израильской адвокатской Гильдии. Она в Израиле одна и является монополистом – как и адвокаты являются монополистами в сфере предоставления юридических услуг (за несущественными исключениями). Кстати, адвокатами в Израиле называют в том числе обвинителей и прокуроров, которые тоже входят в адвокатскую Гильдию. Предоставление юридических услуг не адвокатами является уголовным преступлением.

Чтобы вступить в эту Гильдию, нужно сдать девять экзаменов по профилирующим предметам, связанным с законодательством Израиля, и после этого пройти стажировку у адвоката – действительного члена Израильской коллегии адвокатов. Министерство алии (репатриации евреев в Израиль) и интеграции организует курсы подготовки к этим экзаменам. Курсы проводятся ежегодно двумя семестрами и включают в себя различные предметы по законодательству Израиля. Начиная со вторых курсов, кандидаты принимают участие в их частичной оплате, первые курсы полностью субсидированные. Занятия проходят в вечернее время, учащиеся имеют право на компенсацию транспортных расходов в соответствии с установленными министерством положениями. После получения допуска к экзаменам по израильскому законодательству нужно получить разрешение на работу.

«В Израиле очень локальное право – «мы живем на острове». С другой стороны, Израиль ориентирован на экспорт, поэтому в больших фирмах некоторый спрос на юристов с зарубежным образованием и опытом присутствует – но это в первую очередь американский и европейский опыт. Также не стоит забывать: мир становится все более и более глобальным – не только программисты работают удаленно, но и юристы», – считает Гервиц.

Доходы адвокатов в Израиле очень волатильны. «Стажеры часто начинают с минимальной заработной платы. У наемных адвокатов в частном секторе зарплата зависит от размера фирмы: в больших фирмах она заметно выше, чем в маленьких, но продолжительность рабочего дня напоминает анекдоты про американских адвокатов. Зарплата судьи намного меньше, чем зарплата адвоката того же уровня – но очень высок социальный статус. Других доходов, кроме преподавания и написания книг, у судей нет. Чтобы получать большие доходы, нужно рисковать, открывая свою адвокатскую фирму. Важным фактором, понижающим доходы юристов, является то, что плотность адвокатов на душу населения в Израиле вышла на первое место в мире почти 20 лет назад и с тех пор ситуация только ухудшается», – резюмировал Гервиц.

Как рассказал основатель и управляющий партнер белорусской юридической компании REVERA Дмитрий Архипенко, в Белоруссии юрконсультанты делятся на два вида:

юристы-хозяйственники – оказывают услуги на основании лицензии. Могут сопровождать клиентов во всех вопросах, связанных с бизнесом, за исключением представления интересов в судах;адвокаты – их деятельность регулируется Республиканской коллегией адвокатов.

Для того чтобы получить лицензию юриста-хозяйственника, нужно иметь три года стажа после получения высшего юридического образования. Работать можно в форме ИП или в юрфирме. Чтобы последней получить лицензию, нужно иметь в штате не менее двух юристов со стажем свыше трех лет у каждого.

Для работы адвокатом нужно иметь стаж не менее трех лет, пройти стажировку в адвокатуре и сдать экзамен. После этого есть возможность практиковать в статусе адвоката индивидуально, или в составе адвокатского бюро, или в рамках юридической консультации при коллегии адвокатов.

«Правовые системы России и Белоруссии имеют различия, и с российским образованием проблематично сразу начать практиковать по белорусскому законодательству. Однако небольшой спрос на юристов с российским образованием в юрфирмах Белоруссии все же есть – хотя тут речь идет скорее о сферах, не сильно завязанных на белорусском праве. Например, ценятся юристы с опытом в сделках M&A, ориентирующиеся в английском праве, разбирающиеся в обороте криптовалют (сделки с криптовалютами, ICO), в области международного финансирования (размещение облигационных займов, выпуск депозитарных расписок). При этом надо отметить: в силу того, что эти вопросы не имеют массового характера, спрос на них небольшой. Достаточно системным выглядит лишь спрос на IT-юристов», – сообщил Архипенко. По его словам, основной костяк в белорусских юрфирмах – это выпускники юридического факультета или факультета международных отношений Белорусского государственного университета. Приоритет имеют те, кто получил степень LLM. На уровне старших юристов и партнеров ценится окончание программ МВА.

Зарплаты в белорусских юрфирмах крайне разнятся. «Если мы говорим о юристах-инхаусах, то в среднем они получают от $300 (юристы в госучреждениях или в частном секторе, занимающиеся простыми вопросами) до $3500 (юристы в IT-секторе). Зарплаты свыше $3500 – это единичные случаи. Что касается оплаты в юридических фирмах, можно говорить о примерно такой же вилке: $300–400 (стажер, помощник юриста) до $3000 (старший юрист). Зарплатные партнеры получают $3000–5000. В последнее время наметился рост зарплат», – рассказал Архипенко.

pravo.ru