Саддам хусейн в суде

Поэтическое творение С. Хусейна было опубликовано в иракской прессе. Одна из газет, рассказывая подробности первого дня суда, сообщила, что во время заседания в руках у Саддама был блокнот и карандаш. Хусейн написал короткое стихотворение, но первый вариант ему не понравился и он все перечеркнул, второй же вариант попал в руки журналистов.

На русском языке стихотворение звучит следующим образом:

Встань гордо, в приданое порох возьми.
Шаг неверный не страшен — время есть впереди.
Наша решимость — скрытый огонь,
И за первым окопом есть окоп второй.

Это уже не первые стихи, написанные бывшим иракским лидером в заключении. Еще в 2004 году его адвокат Халиль ад-Дулейми передал журналистам саудовской газеты «Аль-Ватан» стихотворение Саддама Хусейна, в котором он оплакивает поражение своей страны в войне против американо-британских войск и призывает народ к стойкости.

Кроме того, последние недели перед войной экс-диктатор провел за написанием романа под названием «Убирайтесь, демоны!», повествующего о том, как С. Хусейн возглавляет движение сопротивления. К моменту начала военной кампании было напечатано около 40 тысяч экземпляров этой книги. Большая часть тиража была уничтожена во время боевых действий, часть растащили мародеры, однако несколько экземпляров сохранились.

Роман представляет собой историческую эпопею. Повествование охватывает всю историю Ирака с библейских времен до сегодняшнего дня. Считается, что оно посвящается Ариэлю Шарону. По версии автора романа, ирано-иракская война началась, когда один из главных героев, злой еврейский старик Эзекель убедил главу иракского племени напасть на соседа. Иракцы потерпели поражение, и Эзекель захватил власть в стране. Себя С. Хусейн представил в образе бойца Салима – чистокровного араба, высокого, привлекательного и с прямым носом, бесстрашного воина.

Также стоит отметить постановку иракского национального театра – версию дебютного романа Саддама «Забиба и Король», осуществленную в 2002 г. Это нравоучительная аллегория конфронтации иракского лидера с Западом, в которой романтика, патриотизм и приключения соединились с откровенными сексуальными пассажами.

По свидетельству очевидцев, любимым писателем С. Хусейна является Эрнест Хемингуэй. Ему он пытается подражать. За период с 2000г. по март 2003г. бывший иракский лидер выпустил три книги.

www.rbc.ru

«Это был суд победителя над побеждённым»: судья и врач о процессе над Саддамом Хусейном

«Уже после первого заседания один из адвокатов защиты был похищен и убит»

Ризгар Амин, бывший председатель трибунала, судившего Саддама Хусейна, поделился с RT своими взглядами на процесс, в результате которого иракский диктатор был приговорён к смертной казни.

«Суд носил во многом политический характер. На него оказывали влияние правящие круги, а также представители различных политических сил, некоторые из которых были представлены во власти», — считает Амин.

По его словам, решающую роль американских властей в этой ситуации трудно недооценить.

«Суд был создан по приказу главы американской оккупационной администрации, коалиционной временной власти, которая назначила административный совет. США принадлежит важная роль как в создании суда, так и в его финансировании, обеспечении всем необходимым для нормальной работы, всем, что в то время не могло в полном объёме предоставить суду иракское правительство. Даже утверждение расходов на судебный процесс было прерогативой административного совета», — сообщил судья.

Также Амин рассказал о серьёзнейших нарушениях принципов справедливого суда, имевших место в ходе процесса.

«В соответствии с законом о судопроизводстве, права защитников — теоретически — должны быть защищены, но, к сожалению, на практике это требование не исполняется. Любой обвиняемый имеет право выбирать себе защитника даже из числа граждан других стран при условии, что основной защитник является гражданином Ирака. Как мы видели, уже после первого заседания один из адвокатов защиты был похищен и убит. Другие защитники подвергались запугиванию или были убиты. Безопасность защитников не была обеспечена на должном уровне, что порождало много сомнений в справедливости выносимых судом решений», — уверен судебный чиновник.

При этом, несмотря на личное вынесение смертного приговора Хусейну, он сменил своё мнение и теперь выступает против высшей меры наказания.

«Я, по правде сказать, выступаю против смертной казни и требую исключить эту меру наказания из иракской судебной системы, каким бы ни было совершенное преступление. Ведь даже в практике Международного уголовного суда смертная казнь отсутствует», — напомнил Амин.

Также собеседник RT указал на политическую подоплёку процесса.

«К моему большому сожалению, я должен констатировать, что суд над Саддамом Хусейном был в большей степени судом победителя над побеждённым, чем воплощением торжества принципов, которым он должен служить. Желание возмездия преобладало при рассмотрении дела», — резюмирует иракский судья.

«Осмотр проводила та же сторона, которая обвиняется в пытках»

Врач Шакир Джауад, осматривавший Хусейна, когда тот находился в заключении, поделился с RT деталями их встречи.

«Я участвовал в лечении Саддама Хусейна дважды. В первый раз это случилось в сентябре 2004 года, когда Саддаму была сделана хирургическая операция. Во второй раз — в военном лагере Кроппер, где содержался Саддам Хусейн. Таким образом, мы два раза встречались лицом к лицу. Вторая встреча произошла 19 января 2006 года (Саддам Хусейн был казнён 30 декабря того же года. — RT)», — рассказал медик.

Необходимость посещения Хусейна иракским врачом была признана только в результате протеста адвоката свергнутого лидера.

«История, в сущности, началась с того, что во время судебного заседания было заявлено, что при аресте Саддам Хусейн подвергся пыткам со стороны американских военнослужащих. Американский врач его осмотрел, это был военный в звании майора. Он провёл осмотр и в своём докладе сделал заключение, что на теле Саддама следов пыток не было. Когда этот доклад был представлен в суде, адвокат Хусейна выступил с возражением. Он указал на то, что осмотр проводила та же сторона, которая обвиняется в пытках, она же засвидетельствовала и отсутствие следов пыток. Тогда суд постановил привлечь иракского врача для проведения осмотра», — сообщил Джауад.

Также он раскрыл причины, по которым американцы выбрали именно его для посещения Хусейна.

«Как я уже сказал, я участвовал в лечении Саддама Хусейна, когда ему была сделана операция. Вот поэтому они и обратились ко мне. У них был список кандидатур, но только моя кандидатура была американцами одобрена. Мне запретили говорить с Саддамом на посторонние темы, брать у него что-либо или давать что-либо. У меня забрали ключи, мобильный телефон и всё содержимое моих карманов. Я зашёл туда в одежде, но без вещей, не считая бумаги для записи возможных наблюдений», — поделился врач. Рассказал иракский хирург и о том, как прошла встреча.

«Наше рукопожатие было необычно продолжительным. Когда моя рука была в его руке, я хорошо запомнил его слова: «Видно, что ты иракец». Я сказал, что я настоящий иракец, а не приехал из-за границы, что живу и работаю в Ираке постоянно. Я вспоминаю, как он сказал, что я могу его осмотреть и что он бы не позволил себя осматривать израильскому или иранскому врачу. Эту фразу я запомнил очень хорошо. Я ответил, что я иракец. И все это время мы жали друг другу руки. Можно сказать, встреча была дружеской», — вспоминает он.

По словам доктора, на тот момент здоровье Хусейна оставалось крепким.

«С профессиональной точки зрения врачам непозволительно раскрывать медицинскую тайну пациентов. Однако в любом случае могу констатировать, что состояние его здоровья было очень хорошим. Оно соответствовало его возрасту, а, насколько я помню, к моменту казни ему уже исполнилось 70 лет», — отметил врач.

russian.rt.com

Суд над Саддамом Хусейном. Справка

Правительство Саддама Хусейна пало 17 апреля 2003 года. Американцы и их союзники по коалиции установили контроль над всей страной к 1 мая 2003 года. Около полугода Саддаму Хусейну удавалось скрываться от американцев, однако в декабре 2003 года он был пойман недалеко от своего родного города Тикрита. После этого бывший иракский лидер был вывезен с территории Ирака и помещен на американской военной базе в Катаре.

Символическая передача Хусейна временному правительству Ирака состоялась 30 июня 2004 года. К началу судебного процесса над Хусейном в Ираке был отменен мораторий на смертную казнь, введенный после свержения его режима.

Первое заседание особого трибунала состоялось в июле 2004. Уже на нем судья озвучил семь обвинений (предварительных) против бывшего иракского лидера: преднамеренное убийство гражданских лиц при помощи химического оружия в местности Халабжа на севере Ирака; преднамеренное убийство гражданских лиц без суда; преднамеренное истребление курдского клана Баразани в 1983 году; преднамеренное убийство священнослужителей; преднамеренное убийство гражданских лиц в ходе операций против курдов на севере Ирака; преднамеренное убийство гражданских лиц на юге Ирака в 1991 году; вторжение в Кувейт.

В марте 2005 иракским боевикам удалось вычислить и уничтожить нескольких входящих в трибунал судей. Вскоре премьер-министра Ирака Лаит Куба сообщил о том, что Саддама Хусейна будут судить по 12 обвинениям, вместо 500, которые, теоретически, могли быть ему предъявлены. Было заявлено о том, что судебное разбирательство начнется в ближайшие месяцы.

В начале июля 2005 главный адвокат Саддама Хусейна, Зияд аль-Хасавни (Ziad al-Khasawneh), заявил о том, что покидает команду защитников Хусейна, так как «ее хотят возглавить некоторые американские адвокаты», также входящие в группу защиты и стремящиеся «изолировать своих арабских коллег». Адвокаты Саддама арабского происхождения намеревались, по словам аль-Хасавни, строить защиту на незаконности вторжения США в Ирак, а американские адвокаты хотели изменить эту линию. Идею привлечения к защите американских адвокатов поддерживали некоторые родственники Саддама. К тому моменту команда защитников Хусейна состояла уже из полутора тысяч добровольцев из разных стран (Ирака, США, Франции, Иордании, Ливии и других), которых возглавляли 22 профессиональных юриста.
17 июля особый трибунал Ирака вынес Саддаму первые обвинения в преступлениях. Хусейна обвинили в убийстве 148 мусульман-шиитов из деревни Дуджайл в 1982 году. Как утверждало обвинение, казни крестьян были проведены в отместку за неудачное покушение на президента, которое произошло, когда его кортеж проезжал через деревню. Кроме того, экс-диктатора обвинили еще по 12 пунктам, каждый из которых подпадал под статью «преступления против человечности». В основном, речь шла о периоде с 1981 по 1992 год, на который приходится гибель сотен тысяч иракцев в войне с Ираном, массовое истребление курдов, вторжение в Кувейт и жестокое подавление восстания мусульман-шиитов. Адвокат Хусейна Халиль ад-Дулейми выступил против такого обширного обвинения.

8 августа 2005 семья Саддама Хусейна объявила о роспуске международной команды адвокатов экс-президента Ирака. Из всей группы юристов остался лишь иракский адвокат Халиль Дулейми (Khalil Duleimi), который был назван в заявлении семьи «одним единственным законным адвокатом» Хусейна.

В сентябре 2005 года правительство Ирака назвало дату начала судебного процесса по первому предъявленному Хусейну обвинению — 19 октября. Адвокаты Саддама Хусейна заявили о том, что намерены поставить под вопрос легитимность трибунала.

20 октября, на следующий день после начала судебного процесса в Ираке был похищен адвокат Авада Хамада аль-Бандара, возглавлявшего во времена Саддама Хусейна Революционный суд Ирака и представшего перед трибуналом вместе с бывшим иракским лидером. Вскоре адвокат был обнаружен мертвым. 8 ноября в Багдаде был убит еще одни адвокат одного из сообщников Саддама Хусейна.

Судебный процесс был возобновлен, как и планировалось, 28 ноября. Адвокаты Хусейна, в том числе бывший генпрокурор США Рэмси Кларк и экс-министр юстиции Катара Наджиб Наюми заявили о том, что, по их мнению, проведенное Высшим уголовным трибуналом следствие не завершено. Кроме того, в процессе его ведения было допущено много ошибок, отметили адвокаты.

15 января 2006 Ризгар Мохаммед Амин, председатель суда по делу бывшего президента Ирака Саддама Хусейна, сложил свои полномочия. По сведениям из источника, близкого к Амину, причиной решения об отставке стало давление, которое иракское правительство оказывало на председателя суда. Как сообщали СМИ, правительство считало, что Амин действует слишком мягко по отношению к Хусейну и другим подсудимым.

24 января 2006 было названо имя нового председателя трибунала. Им стал 64-летний курд Рауф Рашид Абдел-Рахман (Raouf Rasheed Abdel-Rahman). Как сообщалось, судья Рауф Рашид Абдель-Рахман родом из города Халабья, где в 1988 году армия Хусейна уничтожила около пяти тысяч курдов. Среди погибших были родственники Абдель-Рахмана.

Возобновившееся 29 января заседание было прервано практически сразу после начала. Саддам Хусейн демонстративно покинул зал суда всего через несколько минут после начала слушаний. 30 января решение бойкотировать слушания огласили адвокаты Хусейна. 1 февраля Саддам Хусейн и четверо других обвиняемых вообще не явились в здание суда, протестуя таким образом против назначения главой трибунала судьи Рауфа Рашида Абдель-Рахмана. Судья, несмотря на бойкот, провел заседание.

В феврале 2006 года Саддам Хусейн объявил голодовку в знак протеста против «незаконных процедур и плохого обращения со стороны суда». Никаких результатов это не принесло, и после 11 дней, проведенных без еды, бывший лидер страны согласился вернуться в суд.

28 февраля на суде по делу Саддама Хусейна его ближайших приближенных прокурор продемонстрировал документ, который стал «одним из наиболее существенных доказательств вины бывшего президента Ирака». Джафар аль-Мусауи, представляющий сторону обвинения, показал людям, собравшимся в зале суда, приказ о казни 148 шиитов, которые попали под подозрение в организации покушения на Саддама.

На очередном заседании суда 1 марта бывший диктатор отверг доказательства своей причастности к организации массовой казни шиитов в 1982 году. По мнению Хусейна, документы, представленные обвинением, свидетельствуют только о том, что он был ознакомлен с решением суда по вопросу о наказании лиц, причастных к организации покушения на него. При этом главный подсудимый заявил, что действительно отдавал приказ о проведении разбирательств в отношении тех людей, кто готовил его убийство, и постановил отобрать земли у тех из них, кто был признан виновным. Но эти действия Саддам преступлениями не считает, так как действовал в рамках существовавшего на тот момент законодательства.

Следующее заседание было перенесено на 12 марта. В этот день Джаафар аль-Муссави выразил уверенность, что если Саддама Хусейна признают виновным в убийстве 148 жителей деревни Дуджайл и приговорят к смертной казни, он будет немедленно повешен. Согласно заявлению аль-Муссави, остальные обвинения против Хусейна (а их, как сообщалось, 12) не будут рассматриваться в случае вынесения ему смертного приговора по Дуджайльскому делу.

15 марта на заседании трибунала вновь появился Хусейн, до того бойкотировавший слушания, однако с этого момента они продолжились уже без присутствия СМИ. Судья Рауф Абдель Рахман закрыл заседание для прессы после того, как бывший диктатор стал делать заявления, показавшиеся Абдель Рахману политическими.

В начале апреля Верховный уголовный трибунал Ирака предъявил новые обвинения бывшему президенту страны Саддаму Хусейну. Экс-президенту Ирака и шестерым его бывшим соратникам было предъявлено обвинение в проведении военной операции с использованием химического оружия против гражданского населения северного иракского региона Курдистан (дело «Аль-Анфаль»).

30 мая один из юристов, представляющих в суде бывшего президента Ирака Саддама Хусейна, сообщил, что несколько дней тому назад в стране был убит один из свидетелей защиты. В то же время один из свидетелей защиты заявил о том, что по меньшей мере 23 из 148 жителей шиитской деревни Дуджайл, считающихся убитыми по приказу Хусейна, живы. Адвокаты Хусейна заявили, что появление этой информации требует прекращения судебного разбирательства по делу о казни жителей деревни Дуджайл и проведения нового расследования, однако глава обвинения Джаафар Муссави опроверг слова свидетеля.

Вскоре разразился скандал вокруг главного обвинителя Хусейна. По словам жителей деревни, выступивших на стороне защиты, прокурор Джаафар Муссави в сопровождении американских военных в 2004 году приезжал в Дуджайл отмечать годовщину попытки покушения на Саддама Хусейна. На демонстрации, посвященной этому событию, Муссави якобы предлагал местным жителям деньги за документы и показания, свидетельствующие против Хусейна. Прокурор неоднократно утверждал на суде, что вообще никогда не был в Дуджайле.

21 июня был убит адвокат Хусейна Хамис аль-Обейди. В знак протеста против ведения судебного процесса и убийства его адвоката Саддам объявил голодовку. На 16 день голодовки он был госпитализирован. Бывшего диктатора перевели на принудительное кормление.

24 июля, восемь обвиняемых в преступлениях против человечности, в числе которых и Саддам Хуссейн, объявили о начале бойкота суда.

25 июля Саддам был доставлен в суд. По словам экс-президента Ирака, его туда привезли «насильно». Он отказался от помощи адвокатов, которые были назначены судом, назвав их «врагами народа», получающими инструкции от «канадских и американских шпионов». Суд решил предоставить Саддаму Хусейну новых защитников.

27 июля, состоялось последнее судебное заседание. Главный прокурор на этом процессе потребовал приговорить Саддама Хусейна к смертной казни. 5 ноября суд признал Хусейна виновным и приговорил его к смертной казни через повешение.
21 августа начался процесс по делу «Аль-Анфаль».

Версия 5.1.11 beta. Чтобы связаться с редакцией или сообщить обо всех замеченных ошибках, воспользуйтесь формой обратной связи.

© 2018 МИА «Россия сегодня»

Сетевое издание РИА Новости зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 08 апреля 2014 года. Свидетельство о регистрации Эл № ФС77-57640

Учредитель: Федеральное государственное унитарное предприятие «Международное информационное агентство «Россия сегодня» (МИА «Россия сегодня»).

Главный редактор: Анисимов А.С.

Адрес электронной почты Редакции: internet-group@rian.ru

Телефон Редакции: 7 (495) 645-6601

Настоящий ресурс содержит материалы 18+

Регистрация пользователя в сервисе РИА Клуб на сайте Ria.Ru и авторизация на других сайтах медиагруппы МИА «Россия сегодня» при помощи аккаунта или аккаунтов пользователя в социальных сетях обозначает согласие с данными правилами.

Пользователь обязуется своими действиями не нарушать действующее законодательство Российской Федерации.

Пользователь обязуется высказываться уважительно по отношению к другим участникам дискуссии, читателям и лицам, фигурирующим в материалах.

Публикуются комментарии только на тех языках, на которых представлено основное содержание материала, под которым пользователь размещает комментарий.

На сайтах медиагруппы МИА «Россия сегодня» может осуществляться редактирование комментариев, в том числе и предварительное. Это означает, что модератор проверяет соответствие комментариев данным правилам после того, как комментарий был опубликован автором и стал доступен другим пользователям, а также до того, как комментарий стал доступен другим пользователям.

Комментарий пользователя будет удален, если он:

• не соответствует тематике страницы;
• пропагандирует ненависть, дискриминацию по расовому, этническому, половому, религиозному, социальному признакам, ущемляет права меньшинств;
• нарушает права несовершеннолетних, причиняет им вред в любой форме;
• содержит идеи экстремистского и террористического характера, призывает к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации;
• содержит оскорбления, угрозы в адрес других пользователей, конкретных лиц или организаций, порочит честь и достоинство или подрывает их деловую репутацию;
• содержит оскорбления или сообщения, выражающие неуважение в адрес МИА «Россия сегодня» или сотрудников агентства;
• нарушает неприкосновенность частной жизни, распространяет персональные данные третьих лиц без их согласия, раскрывает тайну переписки;
• содержит ссылки на сцены насилия, жестокого обращения с животными;
• содержит информацию о способах суицида, подстрекает к самоубийству;
• преследует коммерческие цели, содержит ненадлежащую рекламу, незаконную политическую рекламу или ссылки на другие сетевые ресурсы, содержащие такую информацию;
• имеет непристойное содержание, содержит нецензурную лексику и её производные, а также намёки на употребление лексических единиц, подпадающих под это определение;
• содержит спам, рекламирует распространение спама, сервисы массовой рассылки сообщений и ресурсы для заработка в интернете;
• рекламирует употребление наркотических/психотропных препаратов, содержит информацию об их изготовлении и употреблении;
• содержит ссылки на вирусы и вредоносное программное обеспечение;
• является частью акции, при которой поступает большое количество комментариев с идентичным или схожим содержанием («флешмоб»);
• автор злоупотребляет написанием большого количества малосодержательных сообщений, или смысл текста трудно либо невозможно уловить («флуд»);
• автор нарушает сетевой этикет, проявляя формы агрессивного, издевательского и оскорбительного поведения («троллинг»);
• автор проявляет неуважение к русскому языку, текст написан по-русски с использованием латиницы, целиком или преимущественно набран заглавными буквами или не разбит на предложения.

Пожалуйста, пишите грамотно — комментарии, в которых проявляется пренебрежение правилами и нормами русского языка, могут блокироваться вне зависимости от содержания.

Администрация имеет право без предупреждения заблокировать пользователю доступ к странице в случае систематического нарушения или однократного грубого нарушения участником правил комментирования.

Пользователь может инициировать восстановление своего доступа, написав письмо на адрес электронной почты moderator@rian.ru

В письме должны быть указаны:

• Тема – восстановление доступа
• Логин пользователя
• Объяснения причин действий, которые были нарушением вышеперечисленных правил и повлекли за собой блокировку.

Если модераторы сочтут возможным восстановление доступа, то это будет сделано.

В случае повторного нарушения правил и повторной блокировки доступ пользователю не может быть восстановлен, блокировка в таком случае является полной.

ria.ru

Суд над Саддамом Хусейном

Ирина Лагунина: Юридическая общественность региона Ближнего Востока и Персидского залива бурлит. В Каире египетский адвокат, известный как защитник радикальных исламистских групп, заявил, что собирает комитет адвокатов для защиты Саддама Хусейна. Перед египтянином стоят две проблемы: получить разрешение от своего правительства на поездку в Ирак, и получить разрешение от Ассоциации юристов Ирака на юридическую практику в этой стране. На призыв египтянина обеспечить защиту Саддама Хусейна, по его словам, откликнулись шесть юристов. Намного более оживленные процессы происходят в Иордании. Жена Саддама Хусейна наняла команду защитников — более 20 адвокатов — для честного представления интересов ее мужа в суде. И они тоже обратились к юридической общественности за помощью. В результате в Аммане организуют автобусную колонну для перевозки всех желающих адвокатов в Багдад. Как утверждает глава комитета защиты Изам Газауи, желающих помочь — около 2000, и более половины из них готовы немедленно ехать в Багдад. Словно счета Саддама Хусейна не были заморожены.

Первое публичное появление бывшего президента Ирака с того времени, как 13 декабря американские военные обнаружили его в местечке Дур, неподалеку от его родного города Тикрит, было почти закрыто для публики. В зал суда была допущена лишь очень ограниченная группа журналистов. Среди них — журналистка компании Си-Эн-Эн Кристиан Аманпур. Вот ее описание процесса, которое предоставила нам телекомпания. О поведении Саддама Хусейна:

Кристиан Аманпур: Саддам Хусейн выглядел то понуро, то воинственно. Время от времени он обращался к судье, голос у него всегда сиплый, и тыкал в судью пальцем. Он спросит, какова юрисдикция этого процесса. Он постоянно повторял, что он по-прежнему является президентом Ирака.

Ирина Лагунина: О том, как выглядит Саддам Хусейн после месяцев в тюрьме.

Кристиан Аманпур: У него по-прежнему борода. Ее подровняли, это уже не та рваная борода, какую мы видели, когда его только изъяли из дыры в декабре прошлого года. Его лицо стало тоньше. Оно было темным. Под глазами — большие мешки. Но в целом он выглядел как тень себя самого-президента.

Ирина Лагунина: О том, как Саддам Хусейн определяет себя.

Кристиан Аманпур: Он сильно похудел. И выглядел уставшим. Он выглядел несколько побежденным. Он сел. Судья, ведущий расследование, который сидел в зале суда и ждал его, в первую очередь спросил, как его зовут. Тот дважды повторил: «Я Саддам Хусейн, президент Ирака».

Ирина Лагунина: О том, как Саддам Хусейн отреагировал на предъявленные обвинения.

Кристиан Аманпур: Он отказался признавать, что захватил Кувейт. Он повторял: «Как вы можете это говорить? Я сделал это для иракского народа». Затем он опять сказал: «Я сделал это для иракского народа. Как вы можете защищать этих собак?» Это он сказал о кувейтцах. Судья остановил его, сказал: «Не употребляйте подобные выражения в суде. Позвольте мне напомнить вам, что вы находитесь на судебном процессе. И подобная лексика здесь запрещена».

Ирина Лагунина: О том, как Саддам Хусейн относится к самому суду.

Кристиан Аманпур: В какой-то момент он посмотрел вокруг, на его лице мелькнуло что-то вроде улыбки, и он сказал: «Это все — театр. Настоящий преступник — Буш. Это он хочет донести свое послание».

Ирина Лагунина: Позже появилось заявление и самого Саддама Хусейна, сделанное перед судом.

Саддам Хусейн: Седьмой пункт обвинения состоит в том, что Саддам Хусейн, будучи президентом Республики Ирак и командующим вооруженными силами, и его вооруженные силы вошли в Кувейт. Это означает, что все произошло официально. Так разве можно предъявлять обвинения в том, что было сделано официально, и разве можно относиться к ответственному лицу без официальных гарантий, записанных к конституции и законодательстве, в том числе и в том законе, в соответствии с которым вы проводите свое расследование.

Ирина Лагунина: Саддама Хусейна обвиняют в совершении преступлений по семи пунктам. Это обвинение предварительное, и судья предупредил, что более подробный список будет представлен позже. Пока же предполагается, что бывший президент Ирака понесет ответственность за этнические чистки в курдских районах в 1987-88 годах, за применение отравляющих газов в курдских деревнях в 1988 году, за жестокое подавление шиитских и курдских восстаний в 91-м, за уничтожение религиозных шиитских лидеров в 74-м, за уничтожение политических и религиозных лидеров на протяжении последних 30 лет и за войну в Кувейте, которую режим партии Баас начал 2 августа 1990 года. Война с Ираном, которая продолжалась 8 лет, с 1980 года и довела иракскую экономику до истощения, несмотря на прибыли от нефти, полученных в 70-х годах, в списке претензий к Саддаму Хусейну не упоминается. Этот первый и пока единственный день процесса над бывшим иракским лидером и 11 его ближайших помощников подвергся серьезной критике со стороны международных правозащитных организаций. Ричард Дикер, директор программы международной юстиции в правозащитной организации «Human Right Watch». С ним говорили мои коллеги из югославенской редакции Радио Свободная Европа. Основные моменты критики трибунала.

Ричард Дикер: Это будет очень важный судебный процесс, поскольку преступления, совершенные в Ираке за эти годы, носили массовый по размаху характер и были слишком серьезными по тяжести вины. Поэтому суд над Саддамом Хусейном и его ближайшим окружением важен с той точки зрения, что может принести хоть какое-то чувство торжества справедливости тем, кто пострадал от этого режима. А для того, чтобы принести это чувство справедливости, для того, чтобы дать хоть долю утешения жертвам преступлений, процесс должен быть честным, правосудие должно вершиться судом, свободным от политического давления и применяющим закон беспристрастно. Нас беспокоит то, что нынешний специальный иракский трибунал может не справиться с этой задачей. Закон, по которому сформирован этот судебный орган, его статут, содержит серьезные упущения с точки зрения прав человека. Да и вообще возникает вопрос, насколько иракцы в состоянии самостоятельно провести эту столь сложную и столь важную юридическую процедуру.

Ирина Лагунина: В апреле судьи и обвинители из Багдада посетили Гаагу, международные трибуналы по бывшей Югославии и Руанде, а также международный уголовный суд. Так что знания у них есть, и «Human Right Watch» говорит в основном об отсутствии опыта. А тот факт, что трибунал в Багдаде был учрежден Временным правящим советом, органом, который больше не существует.

Ричард Дикер: Тот факт, что суд был создан под оккупационными властями, тоже наводит на серьезные размышления. Именно поэтому мы предлагаем, чтобы сейчас, когда власть формально была передана иракскому правительству, новые власти внесли бы поправки в закон, учреждающий этот трибунал, приняли бы несколько иной подход по сравнению с правящим советом.

Ирина Лагунина: Но чем отличается юридическая основа иракского трибунала от, скажем, гаагского, который рассматривает дело Слободана Милошевича?

Ричард Дикер: Например, тем, что гаагский трибунал по военным преступлениям создан в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН, а это — международный орган, призванный поддерживать международную безопасность и мир. Иракский трибунал был создан Временным советом, не являвшимся даже органом суверенного правления в стране в условиях оккупации. Иракский специальный трибунал почти полностью состоит из иракцев, в гаагском трибунале работают лучшие судьи многих и многих стран мира. Иракский специальный трибунал может приговорить тех, кто совершил наиболее тяжкие преступления, к смертной казни. В гаагском трибунале приговор в виде смертной казни невозможен. Максимум — пожизненное тюремное заключение.

Ирина Лагунина: Слабость и сила эти двух трибуналов — в сравнении?

Ричард Дикер: Думаю, что у обоих есть и сильные, и слабые стороны. Например, сильной стороной может быть то, что судебный процесс проходит непосредственно в той стране, где были совершены преступления. Это — сильная сторона иракского трибунала именно потому, что те, кто стал жертвой преступлений режима, смогут почувствовать и своими глазами увидеть реальный процесс правосудия. Этого явно не происходит в случае с трибуналом по бывшей Югославии, который находится за сотни километров от Боснии, Хорватии и Сербии. Единственное сильное сомнение в случае с иракским трибуналом состоит в том, что у него нет тех ограничительных рамок, которые ставит практика уважения прав человека. Гаагский трибунал, пусть он и не совершенен, путь он и делал какие-то ошибки, все-таки основан на понятии уважения прав человека, и именно поэтому может гарантировать обвиняемому честный судебный процесс. А, в конце концов, мне кажется, честный судебный процесс — это самое главное, потому что это единственное, что дает людям возможность почувствовать: правосудие свершилось.

Ирина Лагунина: Перед судом предстают два бывших президента. Можно ли сравнивать эти судебные процессы?

Ричард Дикер: В чем их можно сравнивать, так это в том, что оба они — очень сложные юридические процессы. В обоих случаях рассматриваются очень тяжелые преступления, природа которых одинакова — геноцид, преступления против человечности и военные преступления. А этот род противоправных действий очень сложно доказывать в судебном порядке.

Ирина Лагунина: Ричард Дикер, международная правозащитная организация «Human Right Watch». Джон Сероун, профессор международного права, сейчас ведет исследования в Институте Макса Планка в немецком городе Хайделберг. Международные правозащитные организации высказывают опасения, то такие дела, как преступления против человечности, геноцид, военные преступления — это очень сложные судебные разбирательства. Собственно, только что это сказал Ричард Дикер. Почему? Есть какие-то юридические причины? Например, расплывчатость формулировок.

Джон Сероун: Самая большая проблема — это масштаб преступления. Сложно доказать, например, преступление против человечности. Это по определению серьезное преступление, которое включает большое количество жертв. Так что прокурорам приходится вести длительное и кропотливое расследование. Более того, обвинению надо доказать и множество сопутствующих моментов. Например, если предъявляется обвинение в военных преступлениях, то надо сначала доказать факт существования вооруженного конфликта. В Ираке это, впрочем, не так сложно. Но вот если предъявлять обвинение в преступлениях против человечности, то надо сначала доказать, что это была широкая и систематическая кампания против части гражданского населения страны, что эта кампания была частью государственной политики, затем надо представить доказательства того, что кампания эта проводилась бесчеловечными методами, и что эти методы применялись именно и только к этой группе гражданского населения. Так что здесь — сочетание различных определений преступления и сложной системы доказательства на основе собранных фактов. И работать с подобными делами очень сложно, особенно суду, который раньше ни с чем подобным дела не имел. Поэтому, я уверен, что иракский трибунал все равно вынужден будет полагаться на помощь международных юридических советников, у которых есть опыт работы в различных международных трибуналах, созданных с начала 90-х годов.

Ирина Лагунина: Джон Сероун, профессор международного права.

К разговору с Джоном Сероуном мы еще вернемся. А сейчас звонок в Багдад. У телефона в Иракской столице мой коллега Камран Карадаги. Вот международные организации обеспокоены тем, что Саддаму Хусейну не было предоставлено право на защиту с первого момента его появления в суде, и сомневаются, что суд будет честным. А что для иракцев означает «справедливый суд»?

Камран Карадаги: Ответ на этот вопрос зависит от того, с какой точки зрения смотреть, и кто отвечает. Например, в Халебдже в Курдистане была демонстрация, и демонстранты потребовали, чтобы Саддама Хусейна прямо без суда казнили в самой Халебдже. Где-то в других районах Ирака, особенно в шиитских районах, люди говорят: зачем суд, мы все знаем, что Саддам — преступник, и надо его казнить немедленно, без всякого суда. Это — с одной стороны, но с другой стороны, суд, конечно, нужен. Очень много есть иракских организаций, которые следят за соблюдением прав человека, считают, что Саддаму Хусейну надо предоставить право защитить себя, чтобы было все законно. А что касается правительства здесь, то сам премьер-министр говорит, что у него есть свое личное мнение об этом, но его личное мнение ничего не значит, самое главное — что решит суд. И какое бы ни было решение, он как премьер-министр примет это решение, потому что справедливость должна быть на основе закона. Так что есть разные точки зрения.

Ирина Лагунина: Я продемонстрирую слова Камрана Карадаги двумя интервью на улицах в пригороде Багдада. Жители этого района во времена прошлого режима как раз подвергались преследованиям: Бушра Аскар: Что я хотела бы от суда? Я хочу, чтобы суд приговорил его к смерти и чтобы его повесили на центральной площади в Багдаде, как он делал с нашими сыновьями. У меня пропали без вести два племянника, сначала он изгнал их семьи, а затем схватил и их самих. Ничего плохого они не делали. Мы до сих пор их ищем.

Ирина Лагунина: Эту шиитскую женщину зовут Бушра Аскар. В суннитских кварталах, напротив, кто-то полагает, что Саддамах Хусейна судить не за что и проходят демонстрации в поддержку Саддама Хусейна, например, в том самом городе Дур, где его обнаружили американские военнослужащие. Господин Карадаги, а что-то уже известно в Багдаде о составе будущего трибунала? Там будет, как в новом правительстве, — пропорционально представлены все группы населения Ирака? Или он будет сделан по партийному списку?

Камран Карадаги: Нет, конечно, пока еще состав суда не объявлен. Эта первая сессия — это еще вообще не суд, это просто прокурор предъявил обвинения Саддаму Хусейну и еще 11 бывшим иракским высокопоставленным лицам. Министерство юстиции и профсоюз иракских юристов исходят из иракского закона, и они оправдывают то, что произошло. По этим законам, это не был еще суд, это просто прокурор зачитал обвинение. И все, что требовалось от обвиняемых, это выслушать обвинение и сказать, считают ли они себя виновными или они себя считают невиновными. Юристы говорят, что по этим же иракским законам, адвокатам не обязательно присутствовать на вот этой первой сессии. А сам суд еще не создан, мы еще не знаем, кто будет судить Саддама Хусейна.

Ирина Лагунина: А тот факт, что трибунал был создан не существующим теперь Временным советом в момент оккупации, как влияет на общественное сознание в стране?

Камран Карадаги: Некоторые именно на основе этого и полагают, что весь процесс незаконный. Особенно те адвокаты, в Иордании, а арабских странах, которые хотят защищать Саддама Хусейна. Но иракское правительство ссылается на резолюцию Совета Безопасности ООН, поскольку эта резолюция признала оккупационные силы, по этой резолюции оккупационные силы имели право принимать законы. А Совет Безопасности — высший орган в мире, и поэтому и созданный оккупационными властями закон о трибунале имеет легальные основания.

Ирина Лагунина: По телефону из Багдада мой коллега Камран Карадаги. Но обращусь еще раз к юристу. Джон Сероун, профессор международного права. Насколько с юридической точки зрения необходимым условием честного судебного процесса является наличие адвоката с первого дня, то есть со дня предъявления обвинений? И насколько серьезным нарушением было то, что в зал пустили слишком ограниченную группу журналистов?

Джон Сероун: В идеале хорошо, когда у обвиняемого есть защитник с самого начала процесса. А что касается доступа в зал суда, то юридически он может быть ограничен по соображениям безопасности, особенно учитывая ситуацию в Ираке. Но в данном случае ведь есть не только юридические соображения, но и желание максимально представить этот трибунал как честный и открытый судебный процесс. Именно поэтому надо было сделать все, чтобы права обвиняемого были соблюдены на всех стадиях процедуры суда. И надо было рассматривать безопасность в широком контексте, то есть не безопасность на данный момент, а условия обеспечения безопасности в будущем. А это значит, надо было рассматривать и вопрос о том, насколько стабильность будущей жизни зависит от того, насколько справедливым будет нынешний судебный процесс.

Ирина Лагунина: Как вы в целом оцениваете с юридической точки зрения обращение с Саддамом Хусейном? Вот, например, суд еще не сформирован, судьи еще только отбираются, а обвинения ему уже предъявлены.

Джон Сероун: Саддам получил статус военнопленного, но это не означает, что он свободен от судебного преследования. Военнопленные, если они нарушили законы и правила войны, могут быть осуждены судом противника, государства, в руках которого они находятся, и даже оккупационными силами. Так что Саддам мог бы быть осужден даже судом Соединенных Штатов — но только за военные преступления. Право оккупационных властей судить его за другие преступления весьма ограничено. Более того, оккупационные власти не могут менять уголовный кодекс страны, которую они оккупируют. Именно поэтому юристы подвергают критике закон об учреждении трибунала, его статут. Он меняет уголовное право Ирака. Критика справедлива, особенно если учесть, что этот закон писался в Вашингтоне. Сейчас весь процесс передали в руки нового иракского правительства именно для того, чтобы сгладить впечатление, что оккупационные власти меняют законодательство. Но есть и другое преимущество. Если судебный процесс проводится иракскими властями, то никаких юридических проблем не возникает: иракский суд может предъявить ему претензии по всему комплексу противоправных действий, в том числе, и тех, которые были совершены не в ходе этой войны, а в прошлом.

Ирина Лагунина: А если бы для Ирака был создан международный трибунал ad hoc, то есть специальный трибунал, как для Югославии или Руанды, это дало бы какие-то преимущества?

Джон Сероун: Конечно, Совет Безопасности ООН мог бы создать специальный трибунал аналогичный тем, которые созданы для бывшей Югославии и Руанды. И это дало бы определенные преимущества — трибунал находился бы под юрисдикцией международного сообщества, ему легче было бы придать вид честного и открытого процесса, поскольку судило бы все международное сообщество в целом и все международное сообщество следило бы за тем, чтобы этот процесс был справедливым и открытым. Так что с точки зрения международного права были все основания создать именно такого рода трибунал. С другой стороны, все мы знаем, что специальные трибуналы — предприятие весьма дорогое. Те два, которые сейчас существуют, обходятся в 100 миллионов долларов в год каждый. И многие говорят, что полезный выход из их работы не соответствует этим затратам. Справедлива эта критика или нет, но она известна государствам-членам Совета Безопасности. А вторая проблема состоит в том, что создание трибунала ad hoc потребовало бы согласия всех членов Совета Безопасности, в том числе и Соединенных Штатов, а у США были причины не слишком интернационализировать этот процесс.

Ирина Лагунина: Какие причины?

Джон Сероун: Насколько я понимаю, Соединенные Штаты, то есть нынешняя администрация, несколько устали от международного права. Если вы помните, США довольно сильно сопротивлялись вводу в действие Международного уголовного суда и распространению его юрисдикции на все вооруженные силы, в том числе на миротворческие войска. Соединенные Штаты не хотят больше поддерживать эти международные органы юстиции, решения которых обязательны для всех субъектов международного сообщества. А в более широком смысле США не хотели отдавать контроль за ситуацией международному органу, решение которого еще к тому же имеет обязательную силу.

Ирина Лагунина: Как вы думаете, нынешний трибунал, то есть тот суд, который только еще создается в Ираке, будет в состоянии справиться с задачей? Вот уже сейчас возникла проблема — Саддаму Хусейну в числе обвинений была предъявлена война в Кувейте в 1990 году. Однако ни слова не было сказано об ирано-иракской войне 1980-1988 годов, что вызвало серьезное недовольство Тегерана. И это после одного дня работы.

Джон Сероун: Конечно, прокурорам пришлось применить избирательный подход — просто потому что размах преступлений настолько велик, что предъявить всё в качестве обвинения невозможно. Посмотрите на дело Милошевича — это более миллиона документов, огромные ресурсы, это масштабное судопроизводство. Конечно, у иракского трибунала, вероятно, просто нет ресурсов на то, чтобы проводить подобное разбирательство. И поэтому прокурорам придется отбирать отдельные статьи обвинения, а суду, вероятно, придется отбирать даже свидетелей, хотя бы из соображений экономии средств. Так что, скорее всего, они ограничатся небольшим числом очень серьезных обвинений, которые все равно будут выглядеть символически по сравнению с преступлениями, совершенными в годы режима Саддама Хусейна.

Ирина Лагунина: Джон Сероун, профессор международного права, Институт международного права Макса Планка в немецком городе Хайделберг. Американская газета «Вашингтон Таймс» в связи с началом судебного процесса над Саддамом Хусейном публикует статью юриста, специалиста в области конституционного права Брюса Фейна. Комментарий называется «Этот суд нужен?» Саддама Хусейна надо просто расстрелять, пишет юрист. Его бесспорная вина в геноциде, преступлениях против человечности, военных преступлениях, массовых убийствах, пытках, изнасилованиях иракских диссидентов сделает этот процесс фарсом. Это как доказывать, что солнце встает на Востоке и заходит на Западе». Брюс Фрейн доказывает, что в соответствии с международным правом Саддам уже ответственен за все эти доказанные преступления, поскольку стоит на вершине командной цепочки. Если бы его просто расстреляли без суда и следствия, вряд ли кто в мире посмел сказать бы, что это — беззаконие. Так случилось с Чаушеску, и такова была история Бенито Муссолини. Более того, если бы его убили в момент захвата, а не брали в плен, то мало кто сказал бы, что это — несправедливая смерть. Открытый и громкий судебный процесс со множеством адвокатов лишь сделает из Саддама Хусейна национального героя, считает автор комментария. И это точка зрения юриста противоречит правозащитной.

www.svoboda.org