Столичные СИЗО так переполнены арестантами, что приходится закупать раскладушки
В Москве в связи с ростом арестантов в следственных изоляторах сотрудники столичного управления ФСИН закупили раскладушки для их размещения, передает РИА Новости со ссылкой на главу управления Анатолия Тихомирова.
По информации ФСИН, число подозреваемых, обвиняемых и осужденных в СИЗО продолжает неуклонно расти. Так, за 2013 год численность следственных изоляторов выросла более чем на 1,3 тысячи человек.
В настоящее время лимит наполнения СИЗО Москвы составляется 8657, при этом, по данным на 1 января, в них фактически содержится более 10,7 тысячи человек. Таким образом, московские СИЗО переполнены почти на 24%. В январе прошлого года перелимит составлял только 8%.
На случай, если арестантам не будет хватать спальных мест, столичным УФСИН закуплены раскладушки. Кроме того, для решения этой проблемы планируется построить новый корпус на территории СИЗО в Капотне на 402 места.
Напомним, что в январе 2012 года ЕСПЧ признал, что места содержания обвиняемых и подозреваемых под стражей в РФ не соответствуют требованиям Конвенции о защите прав человека и основных свобод, условия содержания в них зачастую могут быть приравнены к пыткам. Страсбургский суд признал, что основной причиной перенаселенности СИЗО является чрезмерно частое использование в РФ заключения под стражу в качестве меры пресечения и чрезмерная длительность содержания под стражей (подробнее о «пилотном» постановлении «Ананьев и другие против Российской Федерации» читайте в «Право.Ru» здесь).
В мае прошлого года исполнение этого постановления ЕСПЧ стало предметом обсуждения на совещании столичных судей, прошедшем в Мосгорсуде. Председатель МГС Ольга Егорова тогда сообщила, что московскими судами удовлетворяется 94,5% ходатайств следствия об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. В связи со сложившейся ситуацией судья Верховного суда РФ Михаил Шалумов, представлявший на совещании высшую судебную инстанцию, предложил разработать специальные рекомендации для судей по рассмотрению ходатайств об избрании меры пресечения. Судя по всему, столичные судьи этих рекомендаций так и не получили.
pravo.ru
Суды переполнены
Несмотря на заверения киевской прокуратуры о том, что так называемые «поправки Лозового»максимально упрощены и не создадут проблем рядовому украинцу, уже сегодня суды не справляются с тем объемом ходатайств о проведении судебно-медицинской экспертизы для выдачи разрешения на захоронение человека после смерти.
В связи со вступлением в силу 15 марта изменений в Уголовный процессуальный кодекс и передачи полномочий судам при назначении экспертиз, полиция столкнулась с трудностями в этом процессе.
Об этом 27 марта заявил заместитель главы Нацполиции — начальник Главного следственного управления (ГСУ) Виталий Невгад на видеоселекторном совещании.
«У нас за эти 10 дней зафиксировано 7782 факта смерти граждан. Следователями рассмотрено 5849 фактов. То есть, это не проблема. В Единый реестр досудебных расследований внесено 1949 фактов. И здесь есть определенные сложности», — подчеркнул Невгад.
Он добавил, что фактически по всем этим фактам (1925 с 1949) назначены экспертизы. Однако пока от судов получено разрешений на выдачу тел для захоронения в течение суток — 794 разрешения (41% от общего количества предоставленных ходатайств), в течение двух суток — 753 (39%), на третьи сутки — 259 разрешений (13%). Кроме того, фиксируются сроки более четырех суток — это более 120 разрешений (или 6,5% от количества поданных ходатайств), пишет Укринформ.
«Это первая сложность, когда количество ходатайств в судах с каждым днем будет расти. Вторая — возможность направления представлений в суды в вечернее время или в выходные дни. Это тоже пока в некоторых регионах является проблемой», — отметил Невгад.
Также замглавы Нацполиции отметил необходимость немедленного проведения на местах встреч с представителями судов и прокуратуры.
«Необходимо выработать вопросы и алгоритм взаимодействия для того, чтобы не было сбоев в работе правоохранительной системы. Никакие изменения в законодательстве не должны негативно повлиять на организацию нашей с вами работы», — подчеркнул Невгад.
newsnetwork.tv
В УФСИН рассказали, почему СИЗО Москвы переполнены
По словам генерал-майора Сергея Мороза, в конце декабря прошлого года в следственных изоляторах столицы содержалось 10375 человек, что превышает установленный лимит наполнения
МОСКВА, 8 января. /ТАСС/. Превышение числа заключенных над числом мест в московских СИЗО во многом связано с большим количеством находящихся там иностранных граждан. Как сообщил ТАСС начальник управления ФСИН по Москве генерал-майор Сергей Мороз, «по состоянию на конец декабря 2017 года в следственных изоляторах Москвы содержалось 10375 человек, что превышает на 19,85% установленный лимит наполнения (8657 мест)».
Москалькова призвала сократить срок заключения в СИЗО при рассмотрении дел судами
В Москве предотвращена попытка незаконной передачи 100 телефонов в СИЗО
Год назад перелимит составлял 22% (11,5 тыс. человек), а весной 2016 года достигал 30%. Частично решить проблему удалось благодаря взаимодействию с прокуратурой и судами — УФСИН проводила регулярный мониторинг числа содержащихся под стражей, информируя суды, а также прокуратуру о заключенных, с которыми долгое время не проводятся следственные действия.
Вместе с тем, по словам Мороза, на ситуацию в столичных СИЗО влияет и нахождение там большого числа иностранцев. «Ежемесячно иностранные граждане составляют 25,4% от общего количества подозреваемых, обвиняемых и осужденных (содержащихся под стражей — прим. ТАСС). На конец декабря было 2513 иностранных граждан», — сообщил он.
Ранее сообщалось, что только в «Бутырке» — одном из самых крупных столичных СИЗО — доля иностранцев составляет до 30% (почти 700 человек на конец декабря).
Мороз также добавил, что в Москве в 2017 году более двух тыс. человек находились под домашним арестом, что сравнимо с количеством содержащихся в крупном столичном СИЗО.
«По учетам уголовно-исполнительных инспекций УФСИН по Москве за 2017 год прошло 2131 обвиняемых (подозреваемых) с мерой пресечения в виде домашнего ареста», — сообщил он. По словам начальника УФСИН по Москве, это на 16% больше, чем в 2016 году (тогда было 1794 человек).
Мороз заметил, что это сравнимо с числом содержащихся в крупном московском СИЗО (к примеру, в «Матросской тишине» содержатся порядка 2,1 тыс. человек — прим. ТАСС).
«В отношении 222 подозреваемых и обвиняемых сотрудниками уголовно-исполнительных инспекций направлялись уведомления в следственные органы и суды о нарушениях (условий домашнего ареста), допускаемых обвиняемыми и подозреваемыми, для решения вопроса об изменении меры пресечения на взятие под стражу», — сообщил Мороз. Как правило, суды применяют дополнительные ограничения. Лишь в отношении 22 человек за год домашний арест был заменен помещением в СИЗО. 17 человек (0,8%) скрылись из-под домашнего ареста.
Как ранее сообщил ТАСС начальник УФСИН по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Игорь Потапенко, в северной столице домашний арест в 2016 году назначался 381 раз, в 2017 году — 555 раз.
Глава УФСИН по Москве также сообщил, что в 2017 году на свободу из столичных СИЗО вышли 2263 человека. Из них 910 вышли на свободу после обвинительного приговора — по истечению срока назначенного наказания (куда засчитывался и срок пребывания под стражей), либо получив наказание, не связанное с лишением свободы, включая штраф. Остальным была изменена мера пресечения.
tass.ru
Переполненные суды, где дела лежали годами, начинают раскачиваться
Если зайти в иммиграционный суд в Арлингтоне, штат Вайоминг, сцены работы судебной системы обрушатся на вас со всех сторон.
В переполненных залах один из судей перескакивает с одного дела на другое, открыв 85 дел за день. Несколько других судей ненамного отстают от него.
Судья в зале номер 2 судья приготовил нерадостные новости для Эдит Шинжи, женщины из Камеруна, просящей политического убежища. После четырнадцатилетней задержки ей наконец-то назначили день заседания. В последнюю минуту судья решил заняться делами мигрантов из Латинской Америки. Её слушание снова отложили, теперь до 2019 года.
В зале номер 8 слушалось дело о депортации Дамиана Мартинеса из Мексики. Судья вскоре обнаружил что Дамиан — это четырёхмесячный младенец, дремлющий на плече своей матери. Каким-то образом дело младенца попало в отдельное производство. Обезумевшая мать, не имеющая адвоката, не имеет понятия как решить проблему.
Судья смог только велеть ей обеспечить явку Дамиана на следующие заседания.
Американские иммиграционные суды, загруженные очередями из более чем 520 000 дел, не справляются с нагрузкой и, по словам адвокатов, судей и правительственных чиновников, всё чаще оказываются не в состоянии вынести своевременные и справедливые решения в пользу людей, оспаривающих депортацию или просящих убежища. Недостаток судей, измотанные сотрудники и горы дел, годами лежащие в толстых папках, парализовали 56 судов по всей стране задержками и бюрократическими проволочками.
Суды станут крупным препятствием на пути Трампа и его планов по депортации трёх миллионов иммигрантов, которые, по его словам, имеют криминальное прошлое. Большинство депортаций, по меньшей мере несколько сотен тысяч, должны быть одобрены судами.
Трамп также сказал, что он планирует заморозить приём на работу сотрудников в федеральные органы власти, что не позволит увеличить число судей и их помощников. Без значительного пополнения людскими ресурсами суды скорее всего замедлят депортацию вплоть до полной остановки.
Четыре года назад в иммиграционном суде в Денвере дела рассматривались живо, но судьи уже начинали беспокоиться из-за задержек, достигающих 18 месяцев. Сейчас в Денвере задержки самые большие по всей стране. Большинство дел отложены на более чем пять лет. В Арлингтоне, где показатели работы судов выше всех, у восьми судей на очереди 30 000 дел, некоторые из которых назначены на 2022 год.
«Система хромала, но сейчас наступил переломный момент», – говорит Бенджамин Джонсон, исполнительный директор Национальной ассоциации иммиграционных адвокатов.
В отличие от остальных федеральных судов судебной системы, иммиграционные суды контролируются Управлением юстиции, из-за чего на них влияют политические изменения, принятые в Вашингтоне.
Очередь начала формироваться много лет назад с того момента, когда Обама активизировал иммиграцию, а Конгресс ограничил расходы. Прекращение найма на работу в Управление юстиции в связи с секвестрованием бюджета с 2011 до 2014 года усугубило ситуацию.
За последние два года администрация добилась от Конгресса права на расширение штата сотрудников и число иммиграционных судей выросло с 65 до 300. Но судебные заседания проходят очень медленно. Поскольку каждый судья рассматривает около 750 дел в год, судам нужно принять на службу ещё 520 судей, чтобы избавиться от очереди.
Основной поток дел появился после хлынувшего в 2014 году потока беженцев из Латинской Америки. В конце 2014 Управление юстиции приказало судам рассматривать дела по предоставлению политического убежища родителям с детьми из Латинской Америки в первую очередь, откладывая остальные дела. Руководство наделялось, что те, кому будет отказано в убежище, будут быстро депортированы, давая понять остальным что лучше остаться дома.
Судья Пол Шмидт наблюдал за последствиями этого решения из своего кабинета в скромном зале арлингтонского суда.
«Это полный хаос», – сказал он в интервью после ухода на пенсию в июне после почти двадцати лет службы.
Шмидту поручали дела, которые не были первоочередными. До этого его список насчитывал более 10 00 дел. Все даты заседаний в его календаре были назначены на 6 лет вперёд.
Шмидт вспоминает шок на лицах, стоявших перед ним людей, когда он объявлял им даты, когда решение могло быть принято.
«Людям стало понятно, что эти даты взяты с потолка», – сказал он. – «Это лишало веры в судей. В суд больше никто не верил».
Управление юстиции признаёт, что план перехода на быстрые рельсы не сработал. По всей стране начиная с 2014 года было открыто более 161 000 дел на родителей и детей из Латинской Америки, но рассмотрено только около 67 000, то есть около 40 процентов. Другие дела рассматриваются с черепашьей скоростью, так как иммигранты, опасаясь за свою безопасность, выдвигают аргументы в свою защиту.
В почти 41 000 закрытых дел судьи приняли решение против иммигрантов и велели депортировать их. Но на практике федеральные агенты выдворяли только опасных преступников, а число депортированных семей без криминального прошлого оказалось незначительным.
«Система призвана исполнять решения, а не рассылать послания», – сказал Шмидт.
Трамп сказал, что выдвинет на должность генерального прокурора своего кандидата Джеффа Сешнса, республиканца от штата Алабама, ярого сторонника жёстких мер против иммигрантов. Имея значительную власть над иммиграционными судами, Сешнс сможет назначить строгих судей и изменить процедуры таким образом, чтобы система смогла работать быстрее и стать более жёсткой.
Сешнс может отменить назначение около 75 судей, выбранных нынешним генеральным прокурором Лореттой Линч и выбрать судей на свой вкус. На это может уйти год или больше. И власти Сешнса может оказаться недостаточно, чтобы уменьшить очереди.
Растущие очереди создают новые проблемы. Люди, которые приходят в суд с историями об ужасных опасностях, заставивших их бежать из дома, понимают, что их никто не будет слушать на протяжение многих лет. Обстоятельства меняются, показания устаревают, свидетели уходят. Дела плетутся или рассматриваются неправильно.
Когда Реина Рохас де Аяла впервые подала заявление о политическом убежище в Арлингтоне в 2012 году, у неё были веские доказательства, что она окажется в могиле если её, заставят вернуться в Сальвадор. Ко времени слушания дела спустя четыре года, обстоятельства посчитали незначительными, хотя опасность дома не исчезла.
Аяла, которой 43 года, жила в Вирджинии с мужем из Сальвадора, который является легальным иммигрантом. Но у неё не было документов, и в 2009 году она вернулась в Сальвадор чтобы попытаться получить документы и вернуться на законных основаниях, взяв с собой двоих детей, родившихся в США.
Беда пришла со стороны сына, живущего в Сальвадоре, Самуэля Аялы, которому 26. Он требует деньги, чтобы заплатить долги бандитам.
«Он был грубым, говорил, что ему надо достать деньги», – говорит мать. – «Я сказала ему, чтобы он нашёл работу. Много раз он пинал и бил меня». Опасаясь, что он может её убить, она отправила своих американских детей в Вирджинию на самолёте, а сама пошла на границу просить убежища.
Со временем бандиты пришли к сыну, угрожая всей семье. Он сбежал в США, помирившись с матерью. Но теперь её дело, основанное на угрозах сына, разваливается.
На слушании её дела судья отказал ей в убежище но согласился не депортировать её. Она находится в иммиграционном лагере вместе со своей семьёй, но неизвестно как долго она пробудет здесь.
Многие иностранцы не могут бесконечно платить адвокатам, а в судебной системе где нет предоставляемого государством защитника, волонтёры неохотно берут дела, которые могут тянуться годами.
Среди нуждающихся в адвокате есть женщина, перешедшая границу в августе 2014 года после того как она несколько месяцев, скрывалась в своём обветшалом доме в сальвадорских горах, защищая свою семью от бандитов. Когда она не смогла заплатить 6 000 долларов, они пришли в школу к её дочери, вытащили дочь на улицу и избили её до потери сознания.
«Я видела её кровь», – говорит 36-летняя женщина, которая просила указывать только её инициалы, З. А., которые она использует в деле. Всё ещё напуганная, прожив два года в Вирджинии в маленькой квартирке, она держит занавески закрытыми и не зажигает свет.
У дочери остались шрамы, которые убедили судью предоставить ей убежище в январе. З. А. тоже должна была выиграть дело, но государство потеряло её дело. Потребовалось участие адвоката, чтобы восстановить материалы, но дело З. А. будет рассматриваться только в мае следующего года.
«Дело может быть рассмотрено за 10 минут», – говорит судья Кристина Уилкс. – «Но суд завален, никто не будет этим заниматься».
Для застрявших в судах людей плюсом является возможность оставаться в США легально, многие их них получили разрешение на работу. Но для ищущих политического убежища бесконечное ожидание сродни агонии. Пока их запрос не одобрят, они не могут помочь супругам и детям избежать тех опасностей, из-за которых они сбежали.
Ещё один иммигрант сбежал из Эфиопии в 2012 году буквально из-под носа у полицейских, собиравшихся его арестовать. Судья в Арлингтоне назначил слушание по его делу на 2019 год. Его жена и двое маленьких сыновей, оставшиеся в Эфиопии, постоянно подвергаются преследованиям.
«Мои дети страдают из-за меня», – говорит мужчина, просивший называть только его инициалы, С. И. – «Я обычно звонил им два раза в день. Но потом я перестал им звонить, потому что я чувствую, что обманываю их. Я был общительным, но теперь я сам не знаю кто я такой. Я просто сижу дома один».
pindosiya.com
Дом вместо камеры: почему в 2017 году число заключённых в российских СИЗО уменьшилось на 10%
Количество подозреваемых, находящихся в следственных изоляторах, в 2017 году уменьшилось на 10% по сравнению с предыдущим годом и составило 108 823 человека (в 2016 году — 121 964 человека). Также на 3% снизилось и общее число осуждённых. В 2017 году в тюрьмах отбывают наказание 511 572 человека (в 2016 году — 526 061 человек). Такие данные (по состоянию на 1 апреля) RT предоставили в ФСИН.
Руководитель Ассоциации профсоюзов правоохранительных органов и член Общественного совета при ФСИН Алексей Лобарев рассказал RT, что сейчас СИЗО переполнены, поэтому всё меньше подозреваемых содержат в изоляторах.
«В Москве превышение лимита по числу заключённых составляет 25%. Из-за такой тенденции с каждым днём всё меньше последственных доставляют в СИЗО. Это связано ещё и в целом с небольшим уменьшением количества уголовных дел», — объяснил он.
Адвокат Андрей Некрасов также отмечает снижение количества находящихся в изоляторах и тюрьмах людей. По его словам, сегодня происходит отток трудовых мигрантов и, как следствие, снижение этнической преступности. Кроме того, система становится более либеральной, суды чаще принимают решение в пользу домашнего ареста.
«Верховный суд в последнее время даёт нижестоящим судам рекомендации о том, что нет смысла без какой-то острой необходимости заполнять и так переполненные следственные изоляторы, поэтому чаще стали отправлять подозреваемых именно под домашний арест», — заявил он RT.
Сейчас в СИЗО попадают только подозреваемые в совершении серьёзных преступлений, например, в убийстве или изнасиловании, замечает Некрасов. Домой отправляют в основном за небольшие экономические преступления, кражи, а также подозреваемых в хранении наркотиков.
«По наркотикам в последнее время, даже когда ловят молодёжь с очень большими дозами спайсов (а это максимальный срок наказания — больше десяти), тоже стали давать домашний арест, хотя ещё совсем недавно этот молодой паренёк сидел бы в СИЗО», — добавил он.
Домашний арест — более гуманная мера, нежели содержание в СИЗО, однако подозреваемому тоже запрещены контакты, выход в интернет, а за его перемещением следит ФСИН с помощью специального электронного браслета.
Так, суд избрал в отношении главы Чебоксар Ирины Клементьевой, подозреваемой в злоупотреблении полномочиями, меру пресечения в виде домашнего ареста.
Часто такую меру избирают и в отношении обвиняемых в мошенничестве. Экс-глава «Русгидро» Евгений Дод и бывший главный бухгалтер компании Дмитрий Финкель, которые являются фигурантами дела по этой статье, сейчас содержатся под домашним арестом.
Адвокат также отмечает, что граждан других государств чаще отправляют в изолятор, чтобы у них не было возможности сбежать из страны.
По словам члена президентского Совета по правам человека Александра Брода, несмотря на либерализацию судебной системы и увеличение количества решений о помещении подозреваемых под домашний арест, условия содержания в самих СИЗО за последнее время не изменились.
«Действительно, есть некая тенденция в сторону гуманизации нашего правосудия, — говорит он. — Что касается условий содержания — они ещё далеки от идеала. Поступает информация из регионов о ненадлежащем медицинском обеспечении содержащихся в изоляторах, о нарушении санитарных норм, о жестокости со стороны правоохранительных органов. Бывает и такое, что в камере люди из-за нехватки мест спят по очереди».
Законом, кроме ареста с последующим помещением в СИЗО, установлены следующие меры пресечения: домашний арест, подписка о невыезде, залог, личное поручительство, присмотр за несовершеннолетним, наблюдение командования воинской части.
Правоохранительные органы выбирают наиболее подходящий вариант в зависимости от того, может ли подозреваемый скрыться от следствия, подкупить свидетелей, помешать расследованию, оказывать давление на участников делопроизводства или же продолжить совершать преступления.
Если подозреваемого или обвиняемого необходимо изолировать от общества, его помещают в СИЗО.
Однако за решётку попасть можно и в случае совершения нетяжкого преступления: если ранее подозреваемый нарушил избранную меру пресечения или же пытался скрыться от следствия.
Период содержания под стражей при расследовании преступлений не должен превышать двух месяцев, но этот срок можно продлить. Максимально в СИЗО или под домашним арестом человек может находиться в течение 18 месяцев, после чего его следует отпустить на свободу. Однако и здесь возможны исключения.
Всё время, которое гражданин провёл как подозреваемый, засчитывается в срок содержания под стражей.
В начале января 2017 года бывший милиционер из Иркутской области Михаил Попков, пожизненно осуждённый в 2015 году за 22 убийства, признался в совершении ещё 60 аналогичных преступлений. Эксперты полагают, что таким образом ангарский маньяк пытается продлить пребывание в СИЗО и отсрочить этапирование в колонию особого режима «Чёрный дельфин», где условия содержания значительно строже.
russian.rt.com