Уголок избирателя

Выборы и избирательное право в истории России

Историю выборов в России следует отсчитывать с Новгородской феодальной республики, которая существовала в период с XII по XV вв. Хотя и раньше вечевые собрания, как политический институт, решавшие важнейшие вопросы местного и государственного значения, имели широкое распространение на Руси. Но именно в Великом Новгороде впервые сформировались выборные институты.

Территориально Новгород был разделен на пять самостоятельных районов (концов). Более мелкими единицами были «сотни» и «улицы». В каждом районе имелось территориальное собрание-вече, где принимались решения по различным повседневным вопросам. Избирались должностные лица – староста и его помощники. Высшая власть в республике формально принадлежала общегородскому вечевому собранию. Его созывали по инициативе князя, посадника по мере необходимости. Их участниками были лица различных слоев населения.

На вече рассматривались наиболее важные вопросы государственной жизни. Все решения принимались посредством выборного принципа: присутствующим предлагалось высказаться «за» или «против» предложений, сформулированных исполнительной властью. Вече обладало также правом выбора (призвания) князя. Выборными были и главные должностные лица Новгорода – посадник, тысяцкий, архиепископ. Сложились демократические традиции: альтернативность выборов, строгий контроль за действиями выборных лиц, вплоть до смещения в случае грубого нарушения общинных прав и обычаев.

Выборы и избирательные процедуры в Русском государстве в XVI –XVII вв. получают юридическое оформление и связано это было в первую очередь с формированием единого Московского государства. В 1497 г. принимается общегосударственный Судебник, по которому полномочия выборных органов были расширены. В первой половине XVI в. реформируется система местного управления, учреждаются новые органы самоуправления – губные и земские избы, которые были выборными органами; определенная процедура выборов.

Особое место среди органов государственной власти в XVI – XVII вв. занимают Земские соборы, являвшиеся сословно-представительным органом, формировавшимся по принципу участия, по должности и общественно-политическому положению, а также по принципу выборного территориального и сословного делегирования. Земские соборы избирали царей, объявляли войну или мир, утверждали налоги, назначали должностных лиц и т.д., но они не были постоянно действующим органом, собирались по мере необходимости.

Наиболее важными событиями в деятельности Земских соборов были выборы царей. Выборы царей проходили в 1598 г. – избран на царство Борис Годунов, в 1606 г. – Василий Шуйский, 1613 г. – Михаил Романов. Выборы проходили в обстановке острой избирательной борьбы и сопровождались широкой избирательной агитацией. Порядок выборов царей не был оформлен в специальную процедуру, но подразумевал особую тактику проведения соборных заседаний, апелляций к мнению населения, достижения компромиссов между боярскими группировками.

На соборных совещаниях 1645 и 1682 гг. выборы царей сменились процедурой утверждения законного наследника на престоле, что означало перерастание сословно-представительной монархии в абсолютистскую.

XIX – начало XX вв. в России – это время масштабных реформ во всех сферах жизни государства. Реформы коснулись и избирательного права. До реформ 60-х – 70-х гг. XIX в. понятие «выборное право» в основном относится к институтам сословного и местного самоуправления. Эти органы (городские думы, дворянские собрания) формировались на основе цензового представительства и возрастного, имущественного, социального ценза. Выборное право в дореформенный период имело крайне узкую область применения.

Во второй половине XIX в. вслед за крестьянской, земской, городской, судебной и другими реформами начинается формирование системы избирательного права в России и наделение избирательными правами широких слоев населения. Земская реформа 1864 г. и городская 1870 г. повлекли за собой значительные изменения в Российском избирательном праве. Земства, как органы местного самоуправления, формировались при участии всех сословий тогдашнего российского общества. В основу избирательной системы был положен принцип выборов по сословиям. Избиратели делились на три курии: местные землевладельцы, крестьянские общества и горожане-владельцы недвижимости. Выборы были косвенными. Съезды представителей каждой из курий избирали установленное количество гласных. Уездные земские собрания избирали гласных губернского земского собрания. К участию в выборах допускались лица, достигшие 25 лет. Не могли участвовать в выборах иностранцы и лица, осужденные по приговору суда, находящиеся под следствием или судом.

По городской реформе учреждалась всесословная система городского самоуправления. Выборные органы – городские Думы – получали значительные права в решении многих вопросов городской жизни. Избирателями могли быть владельцы торговых и промышленных заведений, все те, кто имел свидетельства на предпринимательскую деятельность и вносившие налоги в городскую казну. Пользовались правом голоса и различные ведомства, учреждения, общества, монастыри и церкви, владевшие в городе недвижимым имуществом, в лице своих представителей. Избиратели должны были иметь российское гражданство и возраст не менее 25 лет. Рабочие и ремесленники, все те, кто занимался умственным трудом и не имел недвижимости, лишались избирательных прав.

Все избиратели делились на три курии: крупных, средних и мелких налогоплательщиков. Каждая курия платила треть городских налогов и избирала треть гласных. Голосование было тайным. Допускалось голосование по доверенности. Избранными считались кандидаты, получившие на выборах более половины голосов. При этом число избирателей присутствующих на собрании, должно было превышать число избранных гласных.

В начале XX в. в государственном устройстве России произошли значительные перемены. Революционные события 1905 – 1907 гг. заставили самодержавие пойти на политические уступки. Впервые в истории России был создан общегосударственный правительственный орган – Государственная Дума. Население получило политические права, стала реальностью многопартийная система. Все это привело к изменениям в избирательном праве: сложилась система избирательного законодательства, определившая порядок формирования Государственной Думы и Государственного Совета. 17 октября 1905 г. был обнародован манифест Николая II «Об усовершенствовании государственного порядка», в котором провозглашались политические свободы.

Вслед за Манифестом были изданы новые законодательные акты, составившие правовую базу деятельности государственной Думы: Указ «Об изменении положения о выборах в Государственную думу» (11 октября 1905 г.), Манифест «Об изменении Учреждения Государственного Совета» и пересмотре «Учреждения Государственного Совета» и пересмотре «Учреждения Государственной Думы» (20 февраля 1906 г.), а также новое «Учреждение Государственной Думы» (Указ от 20 февраля 1906 г.).

Избирательная система, устанавливаемая Указом от 11 декабря 1905 г., была наиболее прогрессивной в российской истории до 1917 г. Но все же она была ограниченной. В российском избирательном праве отсутствовали такие принципы, как всеобщность и равенство. Выборы были косвенными, многоступенчатыми, имели классовый и цензовый характер. Законом устанавливался высокий возрастной ценз: к участию к выборам допускались мужчины, достигшие 25 летнего возраста. Женщины права голоса не получили, как и военнослужащие, студенты, народы, ведущие кочевой образ жизни. Не допускались к выборам и осужденные за преступления и находящиеся под следствием и т.д. Не могли в них участвовать должностные лица – губернаторы и вице-губернаторы и другие, а также служащие полиции.

Для участия в выборах устанавливался имущественный ценз, не допускавший к ним значительные слои общества, например, рабочих.

Все лица, получившие избирательные права, были разделены на несколько курий, поставленных в неодинаковые условия. В крупнейших городах страны выборы были двухступенчатыми, в губерниях трехступенчатыми.

Для крестьян устанавливалась четырехступенчатая система выборов. Разное качество ступеней выборного процесса приводило к тому, что выборщики из курий представляли различное число избирателей. Так в землевладельческой курии (помещики) один выборщик представлял 2 тысячи избирателей, в городской – 7 тысяч, в крестьянской – 30 тысяч, в рабочей – 90 тысяч.

«Положение о выборах в Государственную Думу» от 3 июля 1907 г. изменило избирательное законодательство. Оно лишало избирательных прав жителей окраин страны, сокращалось представительство от городов. Существенно сужался электорат низших сословий. Так в крестьянской курии один выборщик избирался теперь от 60 тысяч, в рабочей от 125 тысяч (ранее от 90 тысяч). В результате процент избирателей снизился с 25 до 15 %.

Февральская революция 1917 г. положила начало новому этапу в истории российского избирательного права и, хотя они действовали недолго, были для России масштабным явлением. На основе принятых правовых актов, регулировавших избирательную практику, были демократическим путем избраны органы земского и городского самоуправления и проведены выборы во Всероссийское Учредительное Собрание.

27 мая 1917 г. были изданы «Временные правила о производстве выборов губернских и уездных земских гласных», постановление «О волостном земском управлении». Сословные и имущественные ограничения, отменялись. Выборы стали всеобщими, равными и прямыми с тайным голосованием. Активным избирательным правом наделялись российские граждане «обоего пола всех национальностей и вероисповеданий», достигшие 20 лет.

2 октября 1917 г. Временное правительство утвердило «Положение о выборах в Учредительное собрание». Новый закон соответствовал уровню передовых избирательных законов своего времени. Предусматривалось введение системы выборов по спискам, выдвигавшимися политическими партиями. Впервые в России были отменены цензы: имущественный, грамотности, оседлости, а также ограничения по национальному и религиозному признакам. Расширялся состав избирателей – право голоса было предоставлено женщинам, военнослужащим. Минимальный возраст для участия в выборах устанавливался в 20 лет. Права участия в выборах лишались глухонемые, умалишенные, находившиеся под опекой, осужденные судом, несостоятельные должники, военнослужащие-дезертиры, члены царской семьи.

Для проведения выборов Россия делилась на территориальные округа, создавались избирательные участки. «Положение» определяло компетенцию и порядок работы избирательных комиссий всех уровней. Устанавливалась единая форма избирательного бюллетеня, каждому избирателю выдавалось именное удостоверение, по предъявлению которого он допускался к голосованию.

Таким образом, избирательное законодательство периода демократической республики в России представляло собой самый современный по тем временам государственно-правовой документ. На его основе 12 ноября 1917 г. было избрано Учредительное Собрание, просуществовавшее, правда, недолгое время.

С утверждением у власти большевиков и роспуском Учредительного Собрания перспектива демократического развития России была утрачена. Установившаяся в стране жесткая однопартийная политическая система не допускала проведения свободных выборов. И хотя избирательное законодательство советской России включало демократические принципы проведения выборов, фактически выборы находились под жестким контролем властей и только в постсоветский период избирательное законодательство стало развиваться на демократических принципах.

mil.ru

Избирательные законы от 11 декабря 1905 г

Парламент самодержавной России:
Государственная Дума
и ее депутаты,
1906 — 1917

Пермь: Изд-во Пермского университета, 1995. — 168 с.

Россия на выборах:
четыре шага от надежды до апатии

Выборы в нижнюю палату российского парламента регламентировались тремя основными актами: «Положением о выборах в Государственную Думу» от 6 августа 1905 г., указом «Об изменениях и дополнениях Положения о выборах в Государственную Думу» от 11 декабря 1905 г. и «Положением о выборах в Государственую Думу» от 3 июня 1907 г. Эволюция избирательного законодательства, однако, не затронула базовых принципов электоральной системы: многоступенчатости выборов, совмещения сословного начала с бессословным, цензовости, территориального деления избирательных округов. Во всех случаях права голоса были лишены женщины; мужчины моложе 25 лет; лица, обучавшиеся в учебных заведениях; военнослужащие; лица, подвергавшиеся судебным преследованиям, связанным с ограничением или лишением прав состояния; лица, исключенные из среды сословных обществ но приговорам последних; иностранные подданные.

Выборы в Государственную Думу согласно акту 6 августа 1905 г. должны были производиться, во-первых, по губерниям и областям [1], во-вторых, в 26 городах Российской империи, для которых вводилось прямое представительство в Думе (С.-Петербург, Москва, Астрахань, Баку, Варшава, Вильно, Воронеж, Екатеринослав, Иркутск, Казань, Киев, Кишинев, Курск, Лодзь, Нижний Новгород, Одесса, Орел, Рига, Ростов-на-Дону, Самара, Саратов, Ташкент, Тифлис, Тула, Харьков, Ярославль [2]. В первом случае депутаты избирались на губернских избирательных собраниях под председательством губернского предводителя дворянства, во втором — на городских избирательных собраниях под председательством городского головы.

Избрание выборщиков на губернские избирательные собрания предполагалось производить по трем куриям: землевладельческой, городской, крестьянской.

В съездах уездных землевладельцев (землевладельческая курия) право голоса получали лица: а) владевшие в уезде на правах собственности или пожизненно го владения землей в количестве, определенном для каждого уезда (полный земельный ценз колебался от 100 дес. в уездах Волынской и Киевской губерний до 600 дес. в ряде уездов Архангельской губернии);

б) владевшие в уезде на посессионном праве горнозаводскими дачами;

в) владевшие в уезде иным, кроме земли, недвижимым имуществом (за исключением торгово-промышленных предприятий) стоимостью по земской оценке не менее 15 тыс. рублей;

г) уполномоченные от собственников, владевших землей и недвижимостью в размере не менее десятой части полного ценза, установленного для уезда;

д) уполномоченные от священнослужителей. Уполномоченные от двух последних категорий должны были избираться на предварительных съездах по одному на каждый полный ценз. В Архангельской губернии съезды уездных землевладельцев не предполагались, а лица, имевшие право голоса, могли реализовать его на съездах городских избирателей. По данным статистики 1905 г. в 50 губерниях Европейской России 88,2% собственников владели земельными угодьями до 100 дес. и лишь 11,8% — более 100 дес. По подсчетам А.Е. Лозицкого, примерно у 490 тыс. мелких собственников из 690 тыс: земельные владения были менее 10 дес. [3] В съездах городских избирателей (городская курия) право голоса получали лица: а) владевшие в пределах городских поселений уезда на правах собственности или пожизненного владения недвижимым имуществом стоимостью по земской оценке не менее 1500 рублей;

б) владевшие на территории уезда торгово-промышленными предприятиями, требовавшими выборки промысловых свидетельств первых двух разрядов для торговых предприятий и первых пяти — для промышленных, или пароходством, с которого уплачивался основной промысловый налог не менее 50 рублей в год;

в) уплачивавшие в пределах городских поселений уезда государственный квартирный налог по десятому разряду и выше;

г) уплачивавшие в пределах уезда основной промысловый налог на личные промысловые занятия по первому разряду. Первые два разряда торговых предприятий предполагали операции на сумму более 50 тыс. рублей в год или прибыль свыше 6 тыс. рублей в столицах и свыше 2 тыс. рублей в провинции. К первым пяти разрядам промышленных предприятий относились производства с числом рабочих более 15 человек (при использовании механических двигателей — более 10 человек), с объемом добычи, например, угля — свыше 400 тыс. пуд. в год, нефти — более 600 тыс. пуд., соли — более 250 тыс. пуд. или с прибылью более 2 тыс. рублей в год.

Государственный квартирный налог десятого разряда и выше предполагал уплату в столицах не менеее 1320 рублей в год, в большинстве губернских городов — не менее 700 рублей, в средних.уездных городах — не менее 540 рублей [4].

В уездных съездах уполномоченных от волостей (крестьянская курия) участвовали по два уполномоченных от каждой волости. На волостные сходы своих уполномоченных посылали сельские сходы — по одному от десяти дворов. Аналогичная система предусматривалась и для казачьих станиц.

Таким образом, на первых стадиях выборы должны были носить в значительной степени сословный характер. На последней стадии, губернском избирательном собрании, выборщики от трех перечисленных курий избирали депутатов Государственной Думы. Правда, для крестьянства и казачества вводилось исключение. По губерниям Европейской России предполагалось, что выборщики от крестьянской курии первоначально избирают из своей среды обязательного крестьянского депутата. То же самое относилось к губерниям, где намечались выборы от казачества.

В городах с прямым представительством депутаты Думы избирались на городских избирательных собраниях из 160 выборщиков в С.-Петербурге и Москве и из 80 — в других городах. Для избрания выборщиков электорат этих городов подразделялся на избирательные участки, соответствовавшие делению города на полицейские части.

Право голоса в этих городах, за исключением С.-Петербурга и Москвы, предоставлялось тем же категориям населения, что и в съездах городских избирателей. Для столиц устанавливался более высокий ценз. Избирательные права в них получали: а) владельцы недвижимости, оцененной для обложения городскими сборами на сумму не менее 3 тыс. рублей;

б) владельцы торговых предприятий первого разряда; промышленныых — первых трех разрядов; пароходств, с которых уплачивался налог не менее 500 рублей в год. Однако для обладателей всех перечисленных цензов устанавливался еще один. В списки избирателей вносились только те, кто владел недвижимостью и торгово-промышленными предприятиями не менее одного года, а квартирный налог уплачивал не менее трех лет [5].

11 декабря 1905 г. Николай II подписал указ «Об изменениях и дополнениях Положения о выборах в Государственную Думу». Согласно данному указу право голоса в городах получали все не менее года владевшие недвижимым имуществом, обложенным городскими налогами или городским сбором; торгово-промышленными предприятиями, требовавшими выборки промысловых свидетельств; уплачивавшие государственный квартирный налог или основной промысловый налог на личные промысловые занятия; проживавшие в пределах городов и получавшие содержание или пенсию по государственной службе, в органах местного самоуправления, в том числе сословных; занимавшие в пределах города на свое имя отдельную квартиру.

Понижение имущественного ценза увеличивало городской электорат в Европейской России и Царстве Польском с 229575 до 2709458 человек [6]. Однако и при таком, более чем десятикратном, росте избирательные права получило 10-15% городского населения, а в ряде городов и того менее: в Москве — 4,8%, С.-Петербурге — 5,1%, Одессе — 7,1%.

Состав съездов уездных землевладельцев расширялся за счет тех, кто не менее года на основании официальных документов управлял имениями, равными по площади полному земельному цензу, установленному для уезда, или арендовал на тех же условиях землю. К участию в предварительных съездах допускались настоятели церквей и молитвенных домов, если церковь или молитвенный дом владели в уезде землей, а также все мелкие собственники уезда, не менее года владевшие землей или иной недвижимостью.

Право избрания выборщиков на губернские и городские избирательные собрания получили рабочие предприятий с числом занятых на них не менее пятидесяти. От предприятий, на которых работало от 50 до 1000 человек, избирался один представитель на съезд уполномоченных от предприятий, а от более крупных предприятий — еще по одному на каждую полную тысячу занятых. Фактически это означало, что по одному уполномоченному выбирали на предприятиях с числом рабочих 50 и 1999 человек. При этом уполномоченными могли быть избраны лица, проработавшие на предприятии не менее шести месяцев.

Всего от Европейской России (без Царства Польского) должны были избираться 412 членов Государственной Думы, а от остальных частей империи — 112. Право непосредственного избрания депутатов от Европейской России получили 5982 выборщика губернских избирательных собраний и 1760 выборщиков городских избирательных собраний.

Из общего числа губернских выборщиков представители от крестьянской курии могли рассчитывать на 2532 места, или 42,3%. Наибольшее преимущество выборщикам от крестьянской курии отдавалось в Вятской губернии — 74%, Казанской — 70,5%, Ставропольской — 70,2%. Более 50% мест выборщикам от крестьянской курии отводилось еще в 15 губерниях, а в 16 — крестьянские выборщики могли рассчитывать на относительное большинство.

Выборщикам от землевладельческой курии отводилось 1956 мест в губернских собраниях, или 32,7% (в Полтавской губернии — 60,2%, Минской — 54,8%, еще в 13 губерниях представители этой курии получали относительное большинство.

Съезды городских избирателей на губернских собраниях должны были представлять 1343 выборщика, или 22,5% (в Московской губернии — 68,5%, Владимирской — 52,2%, еще в трех губерниях выборщики от городов получали относительное большинство).

Самое незначительное представительство отводилось выборщикам от рабочей курии — 151 место, или 2,5%. За выборщиками от рабочей курии закреплялось также 56 мест на городских избирательных собраниях (3,2% общего состава выборщиков в городах с прямым представительством) [8].

Сословное начало, положенное в основание избирательной системы, привело к тому, что один выборщик приходился примерно на 2000 землевладельцев, 4000 горожан, 30000 крестьян и казаков, 90000 рабочих [9].

Оппозиционные самодержавию составы первых двух Дум, сформировавшиеся в результате выборов по избирательному закону 6 августа/11 декабря 1905 г., предопределили судьбу этого закона. Уже в мае 1906 г. председатель Совета министров И.А. Горемыкин поручил товарищу министра внутренних дел С.Е. Крыжановскому разработать проект нового избирательного закона [10]. Но из-за опасения повторения событий декабря 1905 г. власть не решилась изменить избирательный закон после роспуска первой Думы. Учитывая ситуацию в стране, И.Л. Горемыкин считал в июне 1906 г., что «теперь не остается ничего другого, как распустить Думу, затем созвать ее вновь, повлияв всеми возможными средствами на выборы, а если и это не поможет, то вновь распустить Думу и издать новый избирательный закон» [11]. Именно по такому сценарию развернулись дальнейшие события. К маю 1907 г. С.Е. Крыжановский разработал три проекта избирательного закона. В мае Совет министров одобрил проект, который сами участники обсуждения определили как «бесстыжий» [12].

3 июня 1907 г. наряду с манифестом и указом о роспуске второй Думы было обнародовано и новое «Положение о выборах в Государственную Думу» [13]. Издание нового избирательного закона в обход Думы и Государственного Совета являлось нарушением Основных законов и было воспринято оппозицией как государственный переворот [14].

Выделим наиболее принципиальные изменения в избирательной системе. Единая городская курия была поделена на два разряда. В первом съезде городских избирателей право голоса получали: а) владевшие не менее года в пределах городских поселений уезда на правах собственности или пожизненного владения недвижимостью, оцененной для обложения городскими или земским сборами в губернских городах и городах с населением более 20 тыс. человек на сумму не менее 1000 рублей, в остальных городах — не менее 300 рублей;

б) владевшие в городских поселениях уезда или на территории уезда торгово-промышленными предприятиями, требовавшими выборки промысловых свидетельств первых двух разрядов для торговых предприятий и первых пяти — для промышленных, или пароходством, с которого уплачивался основной промысловый налог не менее 50 рублей в год. Второй съезд городских избирателей составляла остальная часть городского электората, получившего право голоса на основании указа 11 декабря 1905 г. Высокоцензовые элементы городов, а таких на Россию приходилось примерно полмиллиона человек, избирали 788 выборщиков на губернские избирательные собрания (т.е. 15,1% их состава), а восьмимиллионный электорат вторых съездов городских избирателей — 590 выборщиков (11,2%). Для более конкретного представления о соотношении электоратов первого и второго съездов городских избирателей укажем, что в Бессарабской губернии владельцев двух первых разрядов торговых предприятий и первых пяти промышленных насчитывалось в 1909 г. 1948 человек, владельцев же 3-8 разрядов торговых и 6-8 разрядов промышленных предприятий, а также лиц, уплачивавших основной промысловый налог на личные промысловые занятия — 19787 человек, во Владимирской губернии. — соответственно 1888 и 15537 человек, в Вятской — 1856 и 18556 человек, Екатеринославской — 3843 и 25580 человек, Казанской — 1866 и 17010 человек [15].

Резко сократилось по новому избирательному закону и количество городов с прямым представительством, таких осталось лишь семь (С.-Петербург, Москва, Варшава, Киев, Лодзь, Одесса, Рига). Городские избирательные собрания также подразделялись по имущественному цензу на два разряда, выбиравшие в С.-Петербурге по три депутата, в Москве — по два, в остальных городах — по одному. В указанных городах вводилась прямая подача голосов, что лишило участия в городских избирательных собраниях рабочих. В Москве право голоса в городском избирательном собрании первого разряда получили 6674 человека, во втором разряде — 39755 человек, т.е. всего 46429 человек. При проведении первых выборов избирательными правами могли воспользоваться в Москве 56428 человек, во время второй избирательной кампании — 54866 человек [16].

Кроме устраненжя рабочих из избирательных собраний в городах с прямым представительством, новый закон запрещал рабочим, имевшим право на участие в выборах по своей курии, включать в списки избирателей по съездам землевладельцев и горожан, даже если они и владели установленными цензами. Не подлежали внесению в списки избирателей от землевладельцев и горожан лица, приписанные к составу сельских и волостных обществ. Не могли участвовать в выборах по землевладельческой курии и крестьяне, выкупившие свои наделы.

Закон 3 июня 1907 г. резко сократил электорат национальных окраин. Лишенным избирательных прав оказалось более чем восьмимиллионное население среднеазиатской части России, Якутской области, киргизы и калмыки, кочевавшие в Астраханской и Ставропольской губерниях, сибирское казачье войско. По прежнему «Положению о выборах» эта часть империи избирала 26 депутатов. Сократилось представительство в Думе и в целом от Сибири — с 11 до 8 депутатов. Кавказ потерял 19 мест (10 вместо 29), Царство Польское — 23 (14 вместо 37). Таким образом, представительство от губерний неевропейской части Российской империи сократилось с 105 до 32, т.е. на 73 депутата. Более того, закон предусматривал особое представительство для русского населения Прибалтики, Царства Польского и Кавказа: по одному депутату от Закавказья, Ковенской губернии, а также одного депутата от православного населения Люблинской и Седлецкой губерний. В итоге в Закавказье русское население, насчитывавшее 217945 человек, избирало одного депутата, 954498 казаков — двух, а более чем семи с половиной миллионное коренное население — семерых [17].

С.Е. Крыжановский пополнил мировую теорию избирательного права тем, что ввел в текст закона статьи, по которым министр внутренних дел получил возможность разделять съезды избирателей по местностям уезда, национальному признаку, разрядам соответственно роду и размеру ценза, создавая тем самым преимущество средним землевладельцам перед мелкими, предпринимательским элементам перед городской интеллигенцией, русским и православным перед остальными.

Принципиальный характер имело перераспределение представительства в губернских избирательных собраниях между куриями. Сравнив данные о таком представительстве, зафиксированном избирательными законами 1905 и 1907 гг., мы получим следующие результаты для 50 губерний Европейской России. В первом случае выборщикам от землевладельческой курии предоставлялось 32,7% мест в губернских собраниях, во втором — 49,6%; от крестьянской — соответственно 42,3 и 21,8; от городской — 22,5 и 26,3; от рабочей — 2,5 и 2,3 [18].

Революция 1905-1907 гг., активное участие в ней сельского населения продемонстрировали, что взгляд на крестьянство как на надежную социальную опору трона оказался ошибочным, а его политический консерватизм явно преувеличенным. Большинство депутатов от крестьянской курии, объединившись во фракцию трудовиков, показали себя в первых двух Думах весьма левой оппозицией существовавшим порядкам. Осознание самодержавием совершенной ошибки привело к самому настоящему разгрому крестьянской курии. Число выборщиков губернских избирательных собраний от уездных съездов уполномоченных от волостей сократилось более чем наполовину (на 56%), а в ряде губерний это сокращение было еще значительней. Так, в Пермской, Оренбургской, Симбирской, Орловской, Херсонской губерниях сокращение составило более 60%, в Астраханской, Воронежской и Тамбовской — более 70%, а в самых «крестьянских» губерниях, таких как Вятская, Тобольская, Томская, — более 80%.

На стадии губернских избирательных собраний возрастало значение сословного фактора. Избирательная система 1905 г. предусматривала обязательных крестьянских депутатов, избиравшихся выборщиками от крестьянской курии. Закон 3 июня 1907 г. предполагал избрание губернскими собраниями по одному депутату от съездов уполномоченных от волостей и станиц, от землевладельческой курии, в 25 городах из выборщиков от первого и второго разрядов городских избирателей, в шести губерниях (С.-Петербургской, Московской, Владимирской, Екатеринославской, Костромской, Харьковской) от рабочей курии. И только после этого губернское собрание доизбирало положенное ему число депутатов независимо от их «куриального происхождения». Явное преобладание на этих собраниях выборщиков от землевладельческой курии существенно уменьшало шансы на победу оппозиционных кандидатов от крестьян, горожан и рабочих.

Перечисляя «достоинства» новой системы, С.Е. Крыжановский отмечал, что «помимо своей простоты и устойчивости» она давала «возможность предопределить число представителей от каждого класса населения, установив таким образом состав Думы в соответствии с видами правительственной власти« (выделено нами. — И.К.,М.Л.) [19].

Впоследствии предпринимались многочисленные попытки «усовершенствовать» творение С.Е. Крыжановского, но все они оказались безрезультатными. Пожалуй, самым «деликатным» являлось предложение главноуправляющего земледелием и землеустройством А.В. Кривошеина о частичном ежегодном обновлении состава Государственной Думы. В «совершенно доверительной» записке, обсуждавшейся в Совете министров 5 января 1912 г., автор отмечал, что «наличные члены третьей Думы теперь, после пятилетнего опыта их в стенах Таврического дворца, — в сущности, единственные русские люди из неслужилого, а пожалуй, и служилого класса, подготовленные для дальнейшей законодательной работы». Однако, по его мнению, «полагаться на то, что они же будут избраны в четвертую Думу было бы неосторожно». Учитывая это, а также такие преимущества частичного обновления, как «непрерывность работы, большую опытность палат, большую устойчивость политической жизни», А.В. Кривошеин полагал необходимым внести соответствующие законопроекты в Государственную Думу и Государственный Совет, «заранее заручившись согласием большинства членов названных учреждений» [20].

Избирательный закон 3 июня 1907 г. был абсолютно логичен в рамках новой политической системы, которой, кстати, он и дал название. Недолговечность избирательного законодательства в том виде, в котором оно было выработано к концу 1905 г., была предопределена прежде всего тем, что оно не вписывалось ни в какую систему. Нелепость ситуации заключалась в том, что нормы, регулировавшие процесс выборов, оказались разработанными ранее, чем появилась законодательная характеристика того представительного учреждения, куда предполагалось проводить выборы.

Четырежды в России проводились избирательные кампании в Государственную Думу. Две первые состоялись в условиях революционного кризиса (март — апрель 1906 г. и январь — февраль 1907 г.), две последние пришлись на период относительной политической стабильности (сентябрь — октябрь 1907 г. и сентябрь — октябрь 1912 г.). Изменение ситуации в стране явилось одним из решающих факторов, оказавшим влияние и на эволюцию электорального поведения населения, и на степень активности политических партий в избирательных кампаниях, и на масштабы вмешательства исполнительной власти в ход выборов. Источники не позволяют с достаточной полнотой сопоставить по равным основаниям все избирательные кампании. Поэтому при дальнейшем изложении мы сосредоточим внимание прежде всего на анализе результатов выборов в третью Государственную Думу. Именно в отношении указанных выборов имеются наиболее полные статистические сведения официального характера [21]. Впрочем, и эти данные, опубликованные спустя четыре года после избирательной кампании, не является всеобъемлющими. В официальный сборник вошли материалы только по 50 губерниям Европейской России и области Войска Донского и только по выборам депутатов Думы через губернские избирательные собрания.

Общее число лиц, получивших право участия в выборах на территории губерний Европейской России, составляло 3528378 человек, или 3% всего населения (без учета жителей городов с прямым представительством), или 16% всех мужчин старше 25 лет [22].

Выборы уполномоченных на волостных сходах и станичных сборах, на предварительных съездах мелких владельцев недвижимости и настоятелей церквей проходили в период с 1 по 15 сентября 1907 г.; избрание выборщиков на уездных съездах уполномоченных от волостей, землевладельцев, городских избирателей — в период с 20 по 30 сентября; губернские избирательные собрания состоялись 14 октября, а в девяти губерниях — 19 октября.

Землевладельческая курия. В избирательные списки предварительных съездов данной курии было внесено 276003 человека. Доминировали в составе этих съездов мелкие земельные собственники — 195887 человек (71%). Владельцев иной недвижимости насчитывалось в списках 49346 человек (17,9%), представителей духовенства — 30797 (11,1%). Последняя категория составляла большинство в списках двух губерний — Архангельской (75%) и Казанской (более 50%). Самыми многочисленными являлись предварительные съезды в Полтавской (17951), Херсонской (17024), Бессарабской (15434) губерниях, а наименее представительными — в Курляндской (137), Астраханской (165), Лифляндской (399) губерниях [23].

Из общего числа избирателей, внесенных в списки предварительных съездов, на выборы явились 27623 человека (10%). Наибольшая активность избирателей была отмечена в Астраханской (44%), Подольской (42%), Киевской (38%) губерниях. Всего на предварительных съездах было избрано 5857 уполномоченных из 7270, требовавшихся для участия в уездных съездах землевладельцев (уполномоченным от мелких собственников и настоятелей церквей отводилось в уездных съездах 15,4% мест [24]. Среди избранных уполномоченными лишь 12,3% выражали оппозиционные настроения (9% — кадеты и 3,3% — левее кадетов) [25].

Как и на предшествовавших выборах, процент явившихся на предварительные съезды был самым низким по сравнению с другими категориями избирателей. В ходе первых выборов в предварительных съездах участвовало 15,4% получивших право избрания уполномоченных [26], в ходе второй избирательной кампании — 12% [27]. Объективности ради отметим, что не всегда абсентеизм мелких собственников носил сознательный характер. Довольно часто причины электоральной пассивности этой категории избирателей объяснялись тем, что собственниками мелких земельных владений были крестьяне, проживавшие, как правило, на границах уезда или даже за его пределами. Выбраться из своих медвежьих углов до уездного центра многим было весьма и весьма затруднительно.

В ходе избирательной кампании в третью Думу широко практиковалось разделение предварительных съездов. В уездах большинства губерний организовывалось по три предварительных съезда: для настоятелей церквей; для лиц, владевших не менее пятой части полного ценза; для всех остальных. В уездах со значительным числом мелких собственников барьер устанавливался на уровне десятой части полного ценза. В большинстве западных губерний проводились отдельные съезды мелких собственников польского происхождения.

Организацией отдельных настоятельских съездов исполнительная власть убивала сразу двух зайцев.

Во-первых, эта мера способствовала формированию более правого состава землевладельческой курии. Показателен в этом отношении документ, разосланный моги-левским епископом Стефаном священнослужителям своей епархии. В своеобразном предвыборном циркуляре епископ особо подчеркивал то, что избирательным законом 3 июня 1907 г. духовенство было поставлено в выгодные условия, хотя «для правительства легче, чем какой-либо другой класс населения, лишить православное духовенство его выборных прав под предлогом, что каноны самой же православной церкви возбраняют участие духовенства в мирских делах». Такое наказание может последовать, предупреждал Стефан, если священнослужители не оправдают доверие правительства и пошлют в Думу лиц, подобных «тем выродкам духовного сословия, кои заявили себя со стороны принадлежности к левым» [28].

Во-вторых, ставка на духовенство обеспечивала результативный исход самих предварительных съездов. Так, из 230 отдельных настоятельских съездов не состоялись всего 12 (5,2%), а из 493 предварительных съездов, в списках которых значились исключительно миряне, не состоялись 302 (61,3%). На 53 съездах со смешанным составом священники в 50 случаях обеспечили кворум. В результате активности данной категории в 11 среднерусских губерниях от духовенства было избрано 915 уполномоченных, а от других категорий — всего 276 [29].

Практика разделения предварительных съездов получила развитие в ходе четвертых выборов. При знакомстве с конкретными примерами подобных действий администрации создается впечатление, что последняя даже не заботилась об элементарных приличиях. В Орловской губернии в одних уездах барьер устанавливался на уровне трети полного ценза, в других — четверти, в третьих — пятой части, в четвертых — десятой. Аналогичная ситуация наблюдалась в Витебской, Саратовской, Тамбовской, Уфимской губерниях [30].

И вновь особое значение придавалось церковному электорату. Более чем в 70% уездов предусматривались отдельные настоятельские съезды [31]. Для руководства «избирательным походом» духовенства Синод командировал чиновника по особым поручениям князя В.Н. Шаховского [32]. За неявку на предварительные съезды священников предусматривались различные взыскания. Епархиальный съезд одного из округов Касимовского уезда Рязанской губернии постановил штрафовать уклонившихся от участия в выборах, «как за измену делу православной церкви». В Бендерском уезде Бессарабской губернии священники давали подписку в том, что обязуются «явиться на выборы, если нет, то внести в пользу вдов и сирот округа штраф 50 рублей и подвергнуться суду товарищей» [33]. Подобные действия привели к тому, что более 80% уполномоченных, избранных на предварительных съездах в губерниях Европейской России, составляли священники. Рекордный показатель был достигнут в Вятской губернии — почти все уполномоченные являлись представителями духовенства [34].

В избирательные списки уездных съездов землевладельцев на выборах в третью Думу было внесено 30673 лица, обладавших полным цензом. Основную категорию среди них составляли землевладельцы — 29436 человек (96%). Далее следовали владельцы иной, кроме земли, недвижимости — 1184 (3,8%) и собственники горнозаводских дач — 53 (0,2%). Вторая категория была представлена в 33 губерниях Европейской России, а третья — только в трех (Новгородской, Оренбургской и Пермской губерниях) [35]. Разделение съездов было проведено в некоторых уездах 15 губерний.

Из 37943 потенциальных членов уездных съездов участие в выборах приняли 16048 человек (42%). Наибольшую активность землевладельцы проявили в Гродненской, Киевской, Минской, Подольской губерниях (от 62 до 67%), наименьшую — в Оренбургской и области Войска Донского (от 10 до 20%) [36]. Как и ожидалось, оппозиционные политические силы потерпели в землевладельческой курии сокрушительное поражение: 77,3% избранных выборщиками на губернские собрания составляли октябристы, умеренные и правые (на выборах в первую Думу этот показатель равнялся 48,5%, во вторую — 70,5%). Стремительно от выборов к выборам сдавали свои позиции кадеты. Если на выборах в первую Думу они смогли провести 22,6% выборщиков, то на выборах во вторую — уже 9,2%, а на третьих — всего 5,4% [37].

Крестьянская курия. Общее количество членов волостных сходов, получивших право участвовать в избрании уполномоченных на выборах в третью Думу, составляло 1494751 человек. По численности избирателей крестьянской курии лидирующее положение занимали Ставропольская (86846 человек) и Пермская (66970) губернии. Последние позиции по этому показателю оказались у Олонецкой (7275), С. -Петербургской (8Э56) и Архангельской (9531) губерний. Из 10842 волостей и казачьих станиц выборы уполномоченных не состоялись в 970 случаях (8,9%). Однако только в Московской губернии был достигнут стопроцентный результат — выборы успешно прошли во всех 168 волостях. Всего в избрании уполномоченных приняли участие 972639 человек, или 65% (в январе 1907 г. — 72% [38]).

Наиболее активно участвовали в голосовании крестьяне Московской (85%), Киевской (77%), С. -Петербургской и Гродненской (75%) губерниях, наименее — Таврической (36%), Виленской (37%), Симбирской (48%), Бессарабской (49%) губерниях. В остальных районах в голосовании приняло участие от 50 до 75% избирателей крестьянской курии. На состоявшихся в волостях выборах на уездные съезды было избрано 19426 уполномоченных (91% от требуемого количества) [39].

В уездных съездах уполномоченных от волостей и казачьих станиц участие в избрании выборщиков приняли 17588 человек (91%) [40]. По приблизительным оценкам оппозиция (кадеты, левые прогрессисты, социалисты) располагала всего 11,3% голосов, консервативная часть уполномоченных насчитывала 58,1%, 30,6% состава съездов являлись беспартийными [41]. Приведенные данные приблизительны не только из-за их неполноты, но и из-за неадекватного заявления значительной частью уполномоченных своих политических ориентации. Об этом красноречиво свидетельствуют итоги голосования, из которых следует, что левые получили 18,8% мест среди выборщиков, прогрессисты — 14,2%, кадеты — 3,9%, умеренные и правые — 42,6%, беспартийные — 20,5%. И это при абсолютном большинстве уполномоченных, заявивших себя умеренными и правыми, при существенном вмешательстве властей в организацию и ход выборов (в 19 уездах шести губерний со смешанным национальным составом населения русские избирали выборщиков отдельно)! Однако по сравнению с прошлыми выборами результаты были все же принципиально иными. Особенностью первой избирательной кампании явдялось преобладание беспартийных выборщиков от уездных съездов — 79,7%. На вторых выборах оппозиция в крестьянской среде смогла провести 59,1% своих выборщиков, (левые — 28,8%, прогрессисты — 25,9%, кадеты — 4,4%).

Вместе с тем, в каждой избирательной кампании укрепляли свои позиции в крестьянской курии консервативные силы. Если в марте 1906 г. они были вынуждены довольствоваться 6,1% мест среди выборщиков от крестьянской курии, то в январе 1907 г. они добились результата в 28,6%, а в сентябре 1907 г., как уже отмечалось, умеренные и правые смогли провести 42,6% своих представителей на губернские собрания [42].

Городская курия: первые съезды городских избирателей. Всего в Европейской России (без городов с прямым представительством) электорат первых городских съездов насчитывал 149257 человек, среди которых преобладали владельцы недвижимости — 120399 человек (81%). Владельцы торгово-промышленных предприятий составляли относительно крупные категории избирателей в области Войска Донского (42,1% всего электората первых городских съездов), Екатеринославской, Гродненской, Таврической губерниях. Наиболее представительными первые городские съезды были в Волынской, Киевской, Гродненской, Минской губерниях [43].

В тех уездах, где от съездов полагалось избрать более одного выборщика на губернские собрания, проводилось разделение по местностям уезда (7 случаев) и национальному признаку (в 39 случаях, в том числе во всех уездах, входивших в черту еврейской оседлости). В Минском уезде были проведены три съезда, избиравшие по одному выборщику. В состав первого были включены 154 русских, 6 татаринов, 11 немцев, в состав другого — 241 поляк, третьего — 844 еврея. Вполне очевидно, что при проведении общего собрания шансы консерваторов провести хотя бы одного своего выборщика были бы мизерными. Аналогичный разделительный подход власти применили и в ходе выборов в четвертую Думу [44].

В избрании выборщиков приняли участие 54591 человек (37%). Наибольшая активность избирателей наблюдалась в Гродненской (67%), Эстляндской (63%), Киевской (66%), Минской (56%) губерниях, наименьшая — в Херсонской (12%) и Астраханской (16%) губерниях [45]. В ряде уездных городов добиться высокого процента участия в выборах не составляло большого труда. Например, в списках избирателей по первому городскому съезду в Сольвычегодске значилось 3 человека, Городище — 4, Новоржеве — 7 [46].

Городская курия: вторые съезды городских избирателей. В списки избирателей вторых городских съездов было внесено 832365 человек. Данная категория электората подразделялась по роду ценза на следующие группы: владельцы недвижимости — 340063 человека (40,9%), владельцы торгово промышленных предприятий — 115167 (13,8%), лица, уплачивавшие квартирный налог — 122218 (14,7%), квартиронаниматели, неуплачивавшие налог — 45328 (5,5%), лица, уплачивавшие основной промысловый налог на личные промысловые занятия — 58627 (7,0%), лица, получавшие содержание по службе или пенсию — 150962 (18,1%). Наиболее представительным электорат вторых съездов был в Херсонской (43003 человека), Киевской (41020), Подольской (39516) губерниях [47].

В 39 уездах было произведено разделение съездов. Чаще всего причиной подобной операции выступало стремление администрации обеспечить преимущество русским избирателям (в 25 случаях). В Белостоке 112 русских избирали одного выборщика, а 5789 поляков и евреев — двух [48]. То же самое происходило во всех уездах, входивщих в черту еврейской оседлости, а также на территориях, где русская часть электората составляла меньшинство.

В выборах приняли участие 271004 человека (33%). Только в двух губерниях — Курляндской и Эстляндской — проголосовало более половины избирателей, а в Курской и Херсонской губерниях своими правами воспользовалось менее четверти избирателей [49]. Между тем в первых выборах приняли участие 50,5% городских избирателей, во вторых — 59,4% [50].

Более демократический состав вторых съездов предопределил и более оппозиционный состав выборщиков, избранных от этой категории электората на губернские собрания. Бели привилегированные избиратели первых съездов провели в выборщики 43,2% представителей октябристско-консервативного блока, то избиратели вторых съездов — только 18,9%. Примерно столько же (15,2 и 16,1%) набирал этот блок на прошлых выборах. Кадеты получили 39,2% голосов — на вторых съездах и 27,7% — на первых. И вновь обращает на себя внимание тот факт, что на прошлых выборах кадеты в городах получали примерно столько же голосов — 39% [51]. В целом городской электорат сохранил постоянство в своих политических пристрастиях, однако разделение его на два разряда помогло властям получить более приемлемый для себя состав выборщиков.

Рабочая курия. Право избирать уполномоченных на губернские съезды получили 2932 фабрично-заводских предприятия и железнодорожные мастерские, на которых было занято 1067031 человек. Из общего числа рабочих участвовать в выборах могли 745333 человека (69,9%). В сентябре 1907 г. выборы прошли на 1935 предприятиях. В 997 случаях (34%) выборы не состоялись, либо завершились безрезультатно. Всего в голосовании приняли участие 157879 человек (21,2%). Ими был избран 2091 уполномоченный. На губернские съезды уполномоченных от предприятий прибыло 1732 человека. Наиболее активно избрание выборщиков прошло в Виленской (93%), Курляндской (76%), Херсонской (74%) губерниях. В 16 губерниях в голосовании приняли участие менее 20% уполномоченных [52].

Несмотря на то, что отношение рабочих к выборам, начиная со второй избирательной кампании, становилось все более и более сознательным, а сами выборы носили ярко выраженный партийный характер, особой активностью рабочие-избиратели не отличались. Даже в январе 1907 г., в случае самого массового участия рабочих в выборах, при избрании уполномоченных правом голоса воспользовались от 24 до 33% рабочих. В марте 1906 г. на призывы левых у) партий бойкотировать выборы откликнулись рабочие 227 предприятий С. -Петербургской губернии (54%), в том числе в самом Петербурге не принимали участия в выборах уполномоченных 133 предприятия (49%), а в пригородах столицы — 40 предприятий (70%). Аналогичной была ситуация и в других промышленных центрах: в Харьковской губернии выборы бойкотировали 50,5% предприятий, в Костромской — 36,1%, Херсонской — 33,6%, Московской — 22,3% [53]. Довольно часто свое отрицательное отношение к выборам в первую Думу рабочие проявляли в издевательской форме: на петербургском заводе Баумана уполномоченной оказалась выбрана собака по кличке Роза, на заводе Балакирева и московской типографии Кушнарева избрали глухонемых, был в Москве прецедент избрания в уполномоченные и фабричной трубы [54]. Если отбросить эти крайние случаи, то, как праило, рабочая курия избирала левый состав выборщиков на губернские собрания. В ходе второй избирательной кампании о своей социалистической ориентации заявили 96,5% выборщиков от рабочей курии, в ходе третьей — 92,9 [55].

Губернские избирательные собрания. Всего в Европейской России в ходе третьей кампании было избрано 5150 выборщиков из 5241, определенных законом. В социальном плане губернский электорат может быть охарактеризован следующим образом. Преобладавшей сословной группой являлись дворяне — 1896 человек (36,8%), за ними следовали крестьяне — 1244 (24,2%), лица духовного звания — 631 (12,3%), купцы — 395 (7,7%), мещане — 320 (6,2%), потомственные граждане — 318 (6,2%). Подавляющее большинство выборщиков были православного вероисповедания — 4307 человек (83,7%). Лиц в возрасте до 35 лет насчитывалось 942 (18,3%), от 35 до 45 — 1883 (36,6%), от 45 до 55 — 1493 (29%), старше 55 лет — 726 (14,1%). Преобладали среди выборщиков лица с низшим и домашним образованием — 2201 человек (42,8%), среднее образование получили 1474 человека (28,6%), высшее — 1473 (42,6%). Землевладельцев, занятых исключительно сельским хозяйством, насчитывалось 995 человек (19,3%), земледельцев — 968 (18,8%), лиц, состоявших на общественной службе — 813 (15,8%), на государственной службе — 634 (12,3%), православных священников — 587 (11,4%), лиц, занятых торгово-промышленной деятельностью (включая рабочих) — 475 (9,2%), лиц свободных профессий — 397 (7,7%) [56].

Анализ социальных характеристик выборщиков от различных курий позволяет выделить социальные приоритеты основных: категорий российского электората. Избиратели землевладельческой курии отдавали предпочтение дворянам со средним образованием, получавшим доходы от сельского хозяйства и имевшим опыт государственной или общественной службы. Уполномоченные от волостей ориентировались на крестьян с низшим образованием, занимавшихся земледельческим трудом. Среди выборщиков от первых городских съездов преобладали лица купеческого звания с низшим или домашним образованием, связанные с торгово-промышленной деятельностью, а среди выборщиков от вторых съездов — дворяне с высшим образованием, посвятившие себя свободным профессиям. Рабочий электорат ориентировался на молодых людей крестьянского происхождения с низшим образованием, работавших по найму.

Сопоставление социальных характеристик выборщиков Европейской России и характеристик избранных ими 387 депутатов позволяет в определенной мере судить о том, на какие социальные признаки ориентировались губернские выборщики, каким качествам они отдавали предпочтение. Разница между удельным весом того или иного признака в составе выборщиков и депутатов может свидетельствовать о подобных приоритетах. Различия принципиального характера зафиксированы для таких параметров как сословная, и национальная принадлежность, вероисповедание, уровень образования, род занятий. В составе депутатов резко возрос удельный вес дворянства (соответственно 49,6% и 36,8%). Стабильной осталась доля лиц духовного звания (12,7% и 12,2%). Напротив, представительство других сословий сократилось, в первую очередь, купечества (2,1% и 7,7%). Доля православных изменилась на 5,3 пункта (88,9% и 83,6%), русских — на 6 пунктов (88,6% и 82,6%). Разница на 15,6 пункта зафиксирована для лиц с высшим образованием (44,2% и 28,6%), а разница на 13,5 пункта характеризовала сокращение доли лиц с низшим образованием (29,2% и 42,7%). По признаку «род занятий» отмечено увеличение удельного веса таких категорий как общественная (20,9% и 15,8%) и государственная служба (15,8% и 12,3%). Стабильной осталась доля православных священников (11,6% и 11,4%) и лиц свободных профессий (7,8% и 7,7%). Доля всех прочих категорий уменьшилась: земледельцев — на 4,9 пункта (13,9% и 18,8%), лиц, занимавшихся торогово-промышленной деятельностью, — на 4.5 пункта (4,7% и 9,2%), землевладельцев — на 2 пункта (17,3% и 19,3%). Таким образом, губернские выборщики ориентировались преимущественно на дворян с высшим образованием, имевших опыт общественной или государственной службы.

В политическом отношении губернские выборщики депутатов третьей Думы оказались оначительно умереннее своих предшественников, но все же оппозиционней, чем их коллеги в 1912 г. Выборщики левой ориентации располагали на губернских собраниях 466 голосами или 9,1% (в первой, второй, четвертой кампаниях — соответственно 0,4; 21,4; 9,0%). Кадетов среди губернских выборщиков насчитывалось 652 человека, или 12,7% (14,2; 14,7; 8,1%). Лучшего результата за все избирательные кампании добились октябристы, располагавшие вместе с близкими к ним политическими силами 1046 голосами, или 20,3% (4,4; 7,9; 8,9%). Уверенно от выборов к выборам укрепляли позиции политические силы консервативной ориентации. Выборщиков с подобной ориентацией насчитывалось 2432 человека, или 47,2% (9,3; 28,9; 62,0%) [57].

Успеху правых в немалой степени способствовало, с одной стороны, выгодное для них изменение избирательного закона, с другой — усиливавшееся с каждым разом вмешательство властей в ход выборов. Относительной свободой отличалась первая избирательная кампания, хотя во время проведения выборов из 87 губерний и областей России (кроме Финляндии) 60 были объявлены в состоянии одного из видов чрезвычайного положения (30 — целиком и 30 — частями) [58]. Последнее не помешало сначала Николаю II в письме С.Ю. Витте 15 апреля 1906 г. упрекнуть сановника в «полнейшем воздержании всех властей от выборной кампании» [59], а затем в начале июня уже новому председателю Совета министров поставить в вину своему предшественнику то, что он не обеспечил надлежащего контроля за выборами и собрал вместо палаты депутатов «грязные подонки населения, сплотившиеся в разбойничью шайку» [60].

Во время второй избирательной кампании администрация попыталась обеспечить «надлежащий контроль» путем ограничительных разъяснений Сенатом указа 11 декабря 1905 г. («разъясненными» оказались прежде всего крестьяне в съездах землевладельцев; недостатком которых являлось то, что они приобрели землю при содействии Крестьянского банка, и квартиронаниматели в городских съездах, квартиры которых, по мнению администрации, не подходили под определение отдельные: не имели отдельного входа, сообщались с другими помещениями в доме, пища готовилась на общей кухне и т.п.), устранения от выборов депутатов первой Думы (из-за уголовного преследования лиц, подписавших Выборгское воззвание, избирательных прав лишились 180 членов первого созыва), создания правительственных партий (легализация Союза 17 октября и Союза русского народа), подготовки угодного состава выборщиков (аресты «нежелательных» кандидатов в выборщики, кассация, по крайней мере, 70 выборов и 225 выборщиков) и т.п. [61].

В ходе третьих выборов, наряду с уже опробованными способами воздействия, был применен и новый, заключавшийся в том, что списки избирателей могли быть опубликованы только с санкции товарища министра внутренних дел после проверки их в специальном отделе этого ведомства. В первую очередь власти пытались исключить из списков лидеров оппозиции. За несколько часов до выборов из списков по «совету» петербургского губернатора был исключен известный кадетский деятель В.М. Гессен на том основании, что он не обладал квартирным цензом по уезду. Будучи депутатом второй Думы, В.М. Гессен по вполне объективным причинам должен был проживать в Петербурге. Высшей инстанцией подобное исключение было признано неправомерным, но выборы уже состоялись. Была предпринята попытка лишить избирательных прав и лидера кадетов П.Н. Милюкова. Его «провинность» заключалась в том, что он не проживал «фактически» целый год в своей квартире, хотя квартира по контракту и состояла за ним. Однако помимо квартирного ценза П.Н. Милюков обладал еще и промысловым, что сохранило его избирательные права [62].

Масштабы «исключительного административного воздействия» на выборы в четвертую Думу образно охарактеризовал лидер октябристов А.И. Гучков, заявивший, что правительство желает, чтобы в Думу вошли представители с ярлыком: «Разрешено губернатором и позволено Синодом», и поэтому «в четвертой Думе законодательная работа должна отойти на второй план», ибо октябристы «должны прежде всего протестовать против фальсификации народного представительства» [63]. (Кстати, подобный запрос внесли кадеты. Он содержал 130 страниц машинописного текста и зачитывался на протяжении нескольких часов [64].)

Администрация на местах явно восприняла в ходе четвертой избирательной кампании «теорию» нижегородского губернатора А.Н. Хвостова, которую он развивал в начале сентября 1912 г. на совещании у председателя Совета министров В.Н. Коковцова. По его мнению, губернаторы не только должны были, но и могли «провести в Думу исключительно тех, кого они желают». Задавшись такой целью, полагал А.Н. Хвостов, нельзя было «колебаться в выборе средств». Он рекомендовал коллегам «не обращать внимания на выкрики печати и не бояться жалоб на неправильность выборов» [65].

Подобные действия властей довольно часто заставляли многих выборщиков скрывать свои настоящие политические убеждения под маской беспартийности либо заявлять себя сторонниками более правых ориентации, чем это было на самом деле. Показательно, что пять депутатов третьего созыва, прошедших от крестьянской курии, заявив себя при выборах правыми, в Думе зарегистрировались в более левых фракциях, еще четверо присоединились к беспартийным.

Результаты выборов депутатов третьей Думы от губернских избирательных собраний на первый взгляд выглядят неожиданными. Парламентариями стали 150 октябристов и близких к ним мирнообновленцев, что составляло 38,8% от 387 членов Думы от губерний Европейской России. Собственно октябристы смогли провести 145 своих кандидатов (37,5%). Приблизиться к этому показателю не смогла ни одна политическая сила. Кадеты провели 39 депутатов (10,1%), социал-демократы — 11 (2,8%), а в целом политические формирования, занимавшие более левые позиции по сравнению с октябристами и мирнообновленцами получили 92 места в Думе (23,7%). Консерваторы смогли провести 145 депутатов (37,5%). Однако этот показатель, по нашему мнению, не дает оснований повторить вслед за многими либерально и социалистически настроенными современниками, а также советскими историками тезис о правой, особо подчеркнем, черносотенной опасности для тогдашней России. Депутаты-консерваторы не представляли из себя «монолита, в Думе они распределились по трем фракциям (умеренно-правые, националисты, правые) и голосовали далеко не всегда в унисон. Тех, кого можно определить черносотенцами, объединившимися во фракцию правых, прошло в Думу от губернских собраний 53 человека (13,7%). Умеренно-правые получили 66 мест (17,1%). Блок октябристов с умеренными и предопределил исход выборов в третью Думу.

Губернские выборщики отдали предпочтение партии октябриcтов, занимавшей в тех условиях позицию политического центра. Кадеты в 1907 г., хотя уже и стремились занять место в том же центре, но все еще воспринимались общественностью и властью как партия с ярко выраженной леволиберальной ориентацией. Ощущая это, П.Н. Милюков в своих статьях в «Речи» заявил, что его партия, наконец, приобрела нравственное право сказать, что «у нее и у всей России есть враги слева». Но при этом он разделял «врагов слева» на две категории: на тех, кто «заменяет дело политической борьбы делом общего разрушения», имея в виду анархистов, максималистов и т.п., и на социал-демократов, критика в отношении которых получилась не вполне внятной. Однако в ответ на это заявление П.Н. Милюкова социал-демократы провозгласили главной своей задачей на выборах «войну с кадетами» [66]. Но, когда в условиях ажиотажа о «правой опасности» кадет А.А. Стахович, в спешном порядке приехавший в Петербург для установления «технических союзов» между октябристами и кадетами, а октябристы потребовали от кадетов полного разрыва с левыми, партия народной свободы на такой союз пойти не решилась. Кадеты полагали, что никакая «левая опасность» третьей Думе не угрожает и что большой ошибкой будет отсечь социалистов от парламентской деятельности [67]. Положение партии народной свободы между молотом и наковальней не могло не отразиться на провальном для нее исходе выборов.

Положение третьеиюньского закона об обязательных депутатах от курий придало политической борьбе весьма напряженный характер, в результате которой октябристы почти по всем категориям смогли добиться либо абсолютного, либо относительного большинства. При выборе депутатов от землевладельческой курии они провели 26 своих кандидатов (52%), а консерваторы — всего 14 (28%), в том числе крайне правые — 6 (12%). От крестьянской курии октябристы провели 17 депутатов (30,9%), столько, сколько и умеренно-правые. От первого съезда городских избирателей октябристы провели 13 депутатов (44,8%), от второго — 18 (36,7%).

При выборах депутатов еще от двух категорий были зафиксированы весьма характерные результаты. От рабочей курии все шесть депутатов были социал-демократами. От русского населения трех губерний прошли двое правых и один националист. И в том, и в другом случае результаты выборов показали, что выборщиков с иными политическими ориентациями в данных куриях просто не было.

В 45 губерниях помимо выборов обязательных депутатов от курий 194 парламентария избирались общим составом собраний независимо от того, по какой курии кандидаты были избраны на губернские собрания. И здесь октябристы добились относительного успеха, проведя 71 своего депутата (36,6%). Умеренно-правые получили 34 места (17,5%), правые — 33 (17,0%), националисты — 18 (9,3%), кадеты — 15 (7,7%).

Выборы в городах с пряным представительством рассмотрим на примере Москвы. 46429 избирателей первопрестольной были разделены по величине и роду ценза между первым (6674 человек) и вторым (39755 человек) съездами. В списках первого съезда доминировали домохозяева — 6507 человек (97,5%). Владельцев торгово-промышленных заведений насчитывалось 167 человек (2,5%). В списках второго съезда домохозяев значилось 327 человек (0,8%), владельцев торгово-промышленных предприятий — 7105 (17,9%), служащих торгово-промышленных заведений — 12511 (31,5%), служащих государственных и общественных учреждений -10519 (26,5%), квартирохозяев, уплачивавших налог, — 8480 (2,3%), квартиронанимателей, не уплачивавших налог, — 685 (1,5%), пенсионеров — 128 (0,3%) [68].

По сравнению с предыдущими выборами московский электорат существенно сократился. В списки первой избирательной кампании были внесены 56428 человек, второй — 54866. В наибольшей степени сокращение затронуло квартиронанимателей, не уплачивавших налог. Если в марте 1906 г. в списки были внесены 8714 представителей данной категории электората, то в январе 1907 г. — 2275 человек (яркий пример последствий сенатского разъяснения), а в сентябре 1907 г., как уже отмечалось, всего 685 [69].

Участие в голосовании приняли 65,1% избирателей первого съезда и 69,1% — второго. На выборах в апреле 1906 г. к урнам пришло 74% избирателей, в феврале 1907 г. — 72,6% [70].

Активность отдельных категорий московского электората второго съезда выглядела следующим образом: квартиронаниматели, не уплачивавшие налога, — 93,3% (в первой и второй избирательных кампаниях — соответственно 64,5 и 91,6%), пенсионеры — 88,0%, служащие торгово-промышленных заведений — 73,6% (82,0 и 75,9%), служащие государственных и общественных учреждений — 72,9% (78,0 и 77,8%), владельцы торгово-промышленных предприятий — 63,2% (73,4 и 68,2%), квартирохозяева, уплачивавшие налог, — 61,1% (75,4 и 67,6%), владельцы недвижимости — 48,9% (63,2 и 62,2%) [71].

Победу на выборах в первом съезде одержали октябристы, проведя двух своих кандидатов в Думу, во втором съезде аналогичного результата добились кадеты. На выборах в апреле 1906 г. Москва направила в Думу трех кадетов и одного социал-демократа, в феврале 1907 г. — четырых кадетов, столько же и в ноябре 1912 г.

Следует подчеркнуть, что в городах с прямым представительством на выборах чаще всего побеждали кандидаты именно партии народной свободы, что явилось одной из причин резкого сокращения числа таких городов по закону 3 июня 1907 г. Из 28 депутатов Думы, избиравшихся от 20 городов Европейской России в апреле 1906 г., кадетами оказались 26 (92,9%), а в феврале 1907 г. — 18 (64,3%). Выделение высокоцензовых избирателей в особый съезд принесло свои результаты. Первые и вторые съезды пяти городов Европейской России с прямым представительством избирали по 8 депутатов. На выборах в третью Думу октябристы по первым съездам смогли провести 6 своих кандидатов, а кадеты — только одного. Но во вторых съездах кадеты праздновали убедительную победу — 7 из 8 депутатов были их представителями. Всего через городские избирательные собрания кадеты в октябре 1907 г. провели 8 депутатов (50%). В ноябре 1912 г. кадетам удалось получить 10 мест в Думе ( 3 — от первых съездов и 7 — от вторых). Сенсацией последней избирательной кампании явился провал октябристов. Им не удалось получить ни одного места в Думе от городов с прямым представительством. Проиграл выборы в Москве и лидер октябристов А.И. Гучков.

Всего от Европейской России в третью Государственную Думу было избрано 403 депутата (387 — от губернских избирательных собраний и 16 — от городских). Расходы казны на проведение выборов в Европейской России превысили 500 тыс. рублей. Средние расходы на избрание одного члена Думы составили 1030 рублей (от 480 рублей в Самарской губернии до 2530 рублей в Архангельской), а по всей империи — 1185 рублей. На окраинах и в городах с прямым представительством расходы на избрание одного парламентария составили 3450 рублей [72].

Недолгая история парламентских выборов в России отразила вполне типичную эволюцию электорального поведения общества, делающего первые робкие шаги в направлении демократии. Изнывая в атмосфере умирающего старого режима, общество всколыхнулось надеждами, связанными с Государственной Думой, которая представлялась учреждением, способным сотворить чудо, и причем в кратчайшие сроки.

Чуда не состоялось, осознание этого породило разочарование. «Абсентеизм. апатия. усталость. неверие. « — к таким определениям прибегали современники, чтобы охарактеризовать избирательные кампании в третью и четвертую Думы.

1 От Царства Польского, областей Уральской и Тургайской губерний и областей Сибири, генерал-губернаторств Степного и Туркестанского, наместничества Кавказского, кочевых народов выборы должны были производиться на основании особых правил.

2 Курсивом выделены города, для которых предполагались особые правила.

3 Лозицкий А.Е. Избирательная система Государственной Думы//Темы жизни. 1906. №2. Отд. 2. С. 6.

4 См.: Устав о прямых налогах (Изд. 1903 г.) // Полный свод законов Российской империи. Спб.,1911. Кн. 1. С. 2071-2216.

5 См.; Полное собрание законов. Т. XXV. №26803. С. 749-758.

6 Лозицкий А.Е. Указ. соч. С. 19-20.

7 См.: Полное собрание законов. Т. XXV. №27029. С. 877-882.

8 Подсчитано по: Лазаревский Н.И. Законодательные акты переходного времени. 1904-1906 гг. СПб.,1907. С. 158-176.

9 Лозицкий А.Е. Указ соч. С. 30, 34.

10 См.: Аврех А.Я. П.А.Столыпин и судьбы реформ в России. М.,1991. С. 25.

11 Красный архив. 1923. Т. 4. С. 114.

12 См.: Аврех А.Я. Указ. соч. С. 26-27.

13 См.: Полное собрание законов. Т. XXVII. №29242. С. 321-335.

14 См.: Милюков П.Н. При свете двух революции // Исторический архив. 1993. N 1. С. 157.

15 Подсчитано по: Вся Россия. Киев,1911-1912. Отд. 1. С. 3-232.

16 См.: Выборы по г. Москве в Государственную Думу третьего призыва. М.,1908. С. 121.

17 См.: Воровский В.В. Перед третьей Думой // Избранные произведения о первой русской революции. М.,1953. С. 240-292; Понтович Э. Разделение избирательных съездов при выборах в Государственную Думу // Право. 1912. №47. С. 2542.

16 См.: Лазаревский Н.И. Законодательные акты. С. 366-402; Понтович Э. Указ. соч. С. 2544; Emmons T. The Formation of Political Parties. P. 373.

19 Падение царского режима. М. -Л.,1926. Т. 5. С. 426.

20 РГИА, ф. 1276, оп. 1, 1905-1907 гг., д. 34, л. 297-300(об).

21 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. СПб., 1911.

23 Там же. С. VII.

24 Там же. С. XXIII.

25 Подсчитано по: Levin A. The Third Duma. P. 99.

26 См.: Кроль М.А. Как прошли выборы в Государственную Думу. Спб.,1906. С. 21; Смирнов А. Как прошли выборы во 2-ю Государственную Думу. Спб.,1907. С. 101-102; Сидельников С.М. Образование и деятельность первой Государственной думы. М.,1962. С. 137. Emmons T. Op. cit. Р.254-260.

27 См.: Смирнов А. Указ. соч. С. 185.

28 Русская мысль. 1907. №10. С. 176.

29 Там же. С. 170-171.

30 Понтович Э. Указ.соч. С. 2679, 2680, 2681.

31 Там же. С. 2552.

32 Ларский И. Предвыборный клерикализм // Современный мир. 1912. №6. С. 250-251.

33 Там же. С. 252,258.

34 Понтович Э. Указ. соч. С. 2617-2618.

35 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. IX.

36 Там же. С. XXIII.

37 Подсчитано по: Горн Вл. Прогноз и действительный исход третьих выборов // Современный мир. 1907. №11. С. 145-146; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №2. С. 112; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №11. С. 93, 94; Смирнов А. Указ. соч. С. 195-196: Emmons Т. Op. cit. P. 260-263; Levin A. Op. cit. P. 101.

38 Смирнов А. Указ. соч. С. 186.

39 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XIX-XX.

41 Данные пересчитаны по: Levin A. Ibid. P. 99, 178.

42 Подсчитано по: Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXX; Речь. 1907. 21 сентября; Горн Вл. Указ. соч. С. 145-146; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни// Современный мир. 1907. №2. С. 112; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №11. С. 93; Смирнов А. Указ. соч. С. 168, 186; Levin A. Op. cit. P. 101.

43 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. IX-X.

44 См.: Понтович Э. Указ. соч. С. 2673.

45 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXIV-XXV.

46 См.: Русская мысль. 1907. №10 С. 172.

47 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. X-XI.

48 См.: Понтович Э. Указ. соч. С. 2673-2674.

49 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXV.

50 См.: Смирнов А. Указ. соч. С. 201.

51 Подсчитано по: Речь. 1907. , 30 сентября; Горн Вл. Указ. соч. С. 145-146; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. № 2. С. 112; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №11. С. 93; Смирнов А. Указ. соч. С. 185, 201; Emmons Т. Op. cit. Р. 271-277; Levin A. Op. cit. Р. 103.

52 Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С XX-XXII.

53 См.: Сидельников С.М. Ук. соч. С. 151; Emmons T. Op. cit. P. 290-291.

54. См.: Кроль М.А. Указ; соч. С 45.

55 Подсчитало по: Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №2. С. 112; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №11. С 93; Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 15. С. 39; Emmons T. Op. cit. P. 286-292.

56 Подсчитано по: РГИА, ф. 1276, оп. .1, 1912-1914 гг., д. 35, л. 20-21; Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXVI-XXXIII.

57 Подсчитано по: Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXX; Горн Вл. Указ. соч. С. 141-159; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №2. С. 108-120; Иорданский Н. Вопросы текущей жизни // Современный мир. 1907. №11. С. 91-103; Смирнов А. Указ. соч. С. 168-201; Emmons T. Op. cit. P. 294-352; Levin A. Ibid. P. 101-103.

58 Право. 1906. №10. С. 910-916.

59 Витте С.Ю. Воспоминания. Т. 3. С. 357.

60 См.: Тютюкин С.В. Июльский политический кризис 1906 г. в России. М.,1991. С 40.

61 Подробнее см.: Смирнов А. Указ. соч. С 1-39, 213.

62 См.: Русская мысль. 1907. №10. С. 177.

63 См.: Жилкин И. Уроки нынешних выборов // Вестник Европы. 1912. №11. С 356.

64 См.: Аврех А.Я. Царизм и IV Дума, 1912-1914. М.,1981. С 19.

65 См.: Коковцов В.Я. Из моего прошлого: Воспоминания, 1911-1919. М.,1991. С. 168-169.

66 См.: Изгоев А.С. Перед третьей Думой // Русская мысль. 1907. №10. С 212-213.

67 Там же. С 217.

68 См.: Выборы по г. Москве в Государственную Думу третьего призыва. С. 121.

69 См.: Выборы по г Москве в Государственную Думу первого призыва. М.,1908. С. 47; Выборы по г. Москве в Государственную Думу второго призыва. М. ,1908. С. 40.

70 См.: Выборы по г. Мосве в Государственную Думу первого призыва. С. 59; Выборы по г. Москве в Государственную Думу второго призыва. С. 46; Выборы по г Москве в Государственную Думу третьего призыва. С. 121.

72 См.: Выборы в Государственную Думу третьего созыва. С. XXXVIII.

Глава 1. — Учреждение Государственной Думы: бюрократия за работой (И.К. Кирьянов, М.Н. Лукьянов) Крах политики «бескомпромиссного консерватизма.» и «эпоха, доверия» П.Д. Святополка-Мирского. — Бюрократия и проблемы народного представительства в 1905-1906 гг. — Петергофское и царскосельские совещания. — «Зубры» и «просвещенные бюрократы». — Первый этап реформы государственного строя: ориентация на традицию. — Акты 6 августа 1905 г. — Манифест 17 октября. — Второй этап реформы государственного строя: модель новой политической системы. — Создание объединенного министерства. — Реформа Государственного Совета. — «Учреждение Государственной Думы» от 20 февраля 1906 г. — Основные государственные законы 23 апреля 1906 г.: правовая основа третьеиюньскои монархии. Глава 2. — Россия на выборах: четыре шага от надежды до апатии (И.К. Кирьянов) Эволюция избирательного законодательства. — «Положение о выборах в Государственную Думу» от 6 августа 1905 г. — Указ 11 декабря 1905 г. — Третьеиюньский избирательный закон. — Выборы в землевладельческой курии. — Выборы в крестьянской курии. — Выборы в городской курии. — Выборы в рабочей курии. — Губернские избирательные собрания. — Администрация и выборы. — Выборы в городах с прямым представительством. — Российское общество и выборы. Глава 3. — Российские парламентарии: социальный облик и политические ориентации (И.К. Кирьянов, М.Н. Лукьянов) Социальный портрет думцев. — Возраст. — Национальность и вероисповедание. — Сословная принадлежность. — Образование. — Род занятий. — Опыт общественной деятельности. — Парламентские фракции. — Социал-демократы. — Трудовики. — Кадеты. — Октябристы. — Национально-регионально-конфессиональные группы. — Умеренно-правые. — Националисты. — Правые. — Социокультурные факторы политического выбора. Глава 4. — Парламентская процедура: отечественные прецеденты и европейские традиции (И.К. Кирьянов) Выработка наказа Государственной Думы. — Первые заседания очередного созыва. — Выборы президиума. — Совет старейшин. — Функции председателя. — Депутатская дисциплина и проблемы парламентской этики. — Думские комиссия. — Общие собрания. — Думские прения и голосования. — Законопроекты и запросы в Государственной Думе. Вместо заключения — Общество — Дума — самодержавие: неудавшийся диалог (И.К. Кирьянов, М Н. Лукьянов)

vivovoco.astronet.ru