1. ПОНЯТИЕ ИСТОРИЧНОСТИ

1. ПОНЯТИЕ ИСТОРИЧНОСТИ

В качестве последующей более сложной структурной формы человеческого бытия на почве временности выступает историчность. Подобно тому как различают между временем и временностью, следует различать между историей и историчностью. При этом под историей понимают объективную и протекающую во времени взаимосвязь событий, под историчностью же — субъективную структурную форму таких сущностей, которые определены в их внутреннем бытии тем, что они обладают историей. В то время как до сих пор философское внимание было направлено исключительно на объективную историю, внимание экзистенциальной философии, учитывая основное свойство субъективности ее мышления, должно было направиться на отношение человека к истории, при этом ее особенным достижением явилось первостепенное придание статуса решающего философского вопроса вопросу об историчности как своеобразной структуре историообразующего субъекта.

Так, Хайдеггер лишь отчетливо выделяет то, что заключено в общей сути экзистенциальной философии: «Личное бытие фактически всегда имеет свою «историю» и может таковую иметь, поскольку бытие этого сущего конституировано посредством историчности» (SuZ. 382) (122). Тем самым история (объективная) вновь выводит к историчности (субъективной) человека.

При этом своеобразное экзистенциально-философское понимание теперь определяется за счет того, что именно история воспринимается в качестве выражения человеческой конечности. В силу этого данное понимание в содержательном аспекте резко отличается от всех идеалистических и жизнефилософских представлений об истории. В широком смысле историчность нередко выступает вообще как нечто равнозначное заброшенности, как выражение того, что человек всегда уже находится в ситуации, которую он не выбирал, и чье однократное своеобразие всегда остается неразрешимым для рационального постижения. В этом плане понятие историчности близко прежде всего Ясперсу, когда он в качестве примера противопоставляет «историческую определенность» общепринятому закону (Ш 215, II 325 ff. и т. д.). Понятие историчности обозначает у него преимущественным образом рационально непостижимую неповторимость той или иной ситуации[47].

Полную же остроту понятие историчности обретает лишь на почве временных определений. Если до сих пор действие подлинной временности определялось в решимости мгновения собирающегося (zusammengerissen) cyществования, то при этом содержание и цель подобной решимости все же оставались вне поля зрения, в то время как теперь, при дальнейшем продвижении, на этом месте используется понятие историчности. Эти содержание и цель не могут происходить из самого существования, но неизбежно должны быть заданы извне, из «мира», в который человек заброшен, или точнее: из ситуации, в которой он очутился, за счет чего одновременно ситуация открывает свой истинный временной характер. В ситуации человек всегда уже оказывается определен результатами прошлого, а именно, не только посредством решений своего собственного индивидуального прошлого, но и истории конкретного сообщества, в котором и с которым он живет.

Поступающий отсюда материал, из которого решимость должна заимствовать содержательные возможности своего подлинного существования, Хайдеггер терминологически запечатлевает как «наследие» (das «Erbe»): «Решимость, в которой личное бытие возвращается к самому себе, открывает соответствующие фактические возможности подлинного существования из наследия, которое она, будучи заброшенной перенимает» (SuZ. 383) (123). Стало быть, в плане историчности заброшенность человеческого бытия более четко определяется тем, что продвигающееся в будущее совокупное поведение человека никогда не может начинаться с нулевой точки, что, стало быть, свои цель и содержание оно не может свободно выбирать или же произвольно вырабатывать из себя самой, но должна разворачивать своя достижения лишь в напряженном взаимодействии (124) с заданным наследием. Следовательно, в этом месте структура историчности выходит за рамки того, что развертывается из чистой временности. Тогда как временность может еще пониматься в качестве структурной формы отдельного особенного личного бытия (das Sonderdasein), историчность неизбежно предполагает неразрывность с сообществом, в котором живет отдельный человек, в особенности с решающим, исторически самостоятельным жизненным единством — народом. Подобно тому как человеческое бытие сущностно является бытием-в-мире и, в частности, совместным бытием с другими, наследие, которое человек обнаруживает ему переданным (125), неизбежно является общим наследием, и он, будучи связан со своими ближними посредством общей истории, оказывается внутри него.

fil.wikireading.ru

историчность

Толковый словарь Ожегова . С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992 .

Смотреть что такое «историчность» в других словарях:

ИСТОРИЧНОСТЬ — (Geschichtlichkeit) понятие, введенное в немецкоязычный филос. оборот В. Дильтеем и получившее широкое хождение в 1920 е гг. после публикации переписки Дильтея с графом Йорком (фон Вартенбургом). М. Хайдеггер усмотрел в И. определенность… … Философская энциклопедия

ИСТОРИЧНОСТЬ — ИСТОРИЧНОСТЬ, историчности, мн. нет, жен. (книжн.). отвлеч. сущ. к историчный. В этом историческом романе очень мало историчности. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

Историчность — ж. отвлеч. сущ. по прил. историчный Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

историчность — историчность, историчности, историчности, историчностей, историчности, историчностям, историчность, историчности, историчностью, историчностями, историчности, историчностях (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов

ИСТОРИЧНОСТЬ — (Geschichtlichkeit). Понятие И. было введено в немецкоязычный философский оборот Дильтеем и получило широкое хождение в 1920 е после публикации переписки Дильтея с графом Йорком (фон Вартенбургом). Хайдеггер усмотрел в И. определенность… … Современная западная философия. Энциклопедический словарь

ИСТОРИЧНОСТЬ

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

Философский энциклопедический словарь . 2010 .

Смотреть что такое «ИСТОРИЧНОСТЬ» в других словарях:

историчность — ИСТОРИЧНЫЙ, ая, ое; чен, чна. Отвечающий духу историзма. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

историчность — сущ., кол во синонимов: 3 • важность (86) • значительность (49) • судьбоносность (2 … Словарь синонимов

историчность — истор ичность, и … Русский орфографический словарь

историчность — и; ж. 1. к Историчный. И. романа. И. описанного события. 2. = Историзм … Энциклопедический словарь

ИСТОРИЧНОСТЬ — отличительная черта исторического. Метафизическая проблема историчности в том, почему человек рождается, развивается и умирает? Бергсон свел ее к проблеме всеобщей жизни, которая расцветает и дробится на индивидов, подобно тому как жизнь дерева… … Философский словарь

историчность — и; ж. 1) к историчный Истори/чность романа. Истори/чность описанного события. 2) = историзм … Словарь многих выражений

dic.academic.ru

Об историчности латинства (римо-католичества) на территории Российского государства

Дорогие братья и сестры, я сегодня с вашего позволения продолжу разговор, связанный с проектом закона «О свободе совести», принятым обеими палатами федерального собрания и отвергнутым, не подписанным президентом Российской Федерации. Но меня сейчас интересует не сам текст непринятого закона, а его критика, один из аспектов его критики. Творцов закона чаще всего упрекали даже не в определенном негативизме в отношении к новым сектам, а в том, что римо-католичество не отнесено этим проектом к историческим или традиционным религиям, традиционным вероисповеданиям на территории Российской Федерации.

Римо-католики попали в одну группу со старообрядцами различных вероисповеданий. Ну, трудно признать с точки зрения строго православной, что старообрядчество явилось законным путем на территории исторической России. Старообрядчество явилось в итоге церковного раскола. Именно так к старообрядчеству относилось историческое Русское государство и законодательство Российской Империи. Но составив этот вопрос, конечно, трудно не признать старообрядчество по крайней мере исторически сложившимся. Вся его история проходила на территории России, причем по большей части все-таки на территории нынешней Российской Федерации, которая не есть вся Россия для любого разумного русского, тем более православного.

А как же быть с римо-католиками? Раскроем последний номер приложения к «Независимой газете» «НГ-Религии» от 24 июля нынешнего года (приложение выходит раз в месяц). На последней полосе в уголочке есть небольшая, скромненькая, не бросающаяся в глаза статья «Третий путь для русских католиков». Автор — некий Березкин из Рязанской области. Его имя мне ничего не говорит. Интересно, что данная заметка очень много вскрывает и в поведении нынешнего Римского папы, резко протестовавшего против принятия в нашей стране нового закона «О свободе совести», и в поведении либеральной прессы. Процитирую автора:

«Создается довольно абсурдная с церковной точки зрения ситуация. При наличии целой поместной церкви, каковой русская католическая церковь является по актам Флорентийского собора, которые никто не отменял, ей отказывают в праве на существование».

Вот и обратимся к истории вопроса. Что такое Флорентийский собор? Ферраро-Флорентийский собор Римско-католической церкви в 1438-39 годах принял тогда уже не первую, уже вторую после Лионской «унию», то есть воссоединение православных епархий (тогда Константинопольской патриархии) с Римско-католической церковью, полагавшей себя единственно вселенской. Что происходило тогда и где действуют акты Флорентийского собора? Ну, в городе Риме, по всей вероятности, они действуют. В Галиции, на юго-западе современной независимой Украины, действуют явно тоже, судя по тому, что православных полицейской силой вышвырнули из их храмов, а храмы были заняты униатами. В итоге долгого выкручивания рук греческим иерархам, причем не только Римской курией, но и собственным императором большинство участников собора подписали его акты. Правда, мы также помним, что наиболее твердого противника унии мы почитаем как святого. Это святитель Марк Ефесский. Недавно вышла превосходная книга о нем архимандрита Амвросия (Погодина). И все же формально Константинополь унию подписал и Риму подчинился.

Было ли то воссоединением восточной и западной церквей? Нет. Унию не приняли монастыри Афона. Унию не приняли три восточных патриархии, то есть кафедры и епископские синоды Антиохии, Александрии, Иерусалима. И хотя только что назначенный русский митрополит, грек Исидор подписал этот акт, он никогда не действовал в восточных епархиях. Тогда, в сущности, было два несколько аморфных русских государства — Великое княжество Литовское и Великое княжество Владимирское, оба православных, оба русских. В Литве, впрочем, была специфика: Литовским великим князем был Польский король, и потому латинское наступление там уже началось. Потому уния не встретила там решительной отповеди в тот момент, когда в литовские епархии вернулся из Флоренции митрополит Исидор. Но в Великом княжестве Владимирском уния была отвергнута сразу. Более того, арестованный и затем бежавший, а скорее всего, как мне уже доводилось об этом говорить, не бежавший, а высланный под благовидным предлогом Исидор не только был отвергнут, он не смог удержать свою власть и в пределах западных епархий Русской церкви. Избрание помимо воли Константинополя и Константинопольского синода святителя Ионы следующим общерусским митрополитом было принято и признано также в западных епархиях.

Так и где же собственно действовала «целая поместная церковь», упомянутая автором из Рязанской области? Где хотя бы клочок территории, на которой эта «поместная церковь» могла бы уместиться? Так вот, она умещалась только в городе Риме, где остаток своей жизни провел митрополит Исидор, получив кардинальскую шапку в награду и титул «Русского митрополита», но только титул, а не место главы Русской церкви, ее первоиерарха. Более того, результатом униатства, униатского отступничества, допущенного, к сожалению, нашими братьями в Византийской империи в последние годы ее существования, стал и наш с ними разрыв. Русская церковь стала автокефальной, самовозглавляемой. И когда Константинопольский патриарх Геннадий и его синод расторгнули унию в Византии, уже оккупированной турками, когда затем восстановились наши отношения с Константинополем, никто уже не посягнул на утверждение Русского митрополита Константинопольским патриархом. Автокефалия на территории нашей поместной церкви была признана восточными патриархами.

А вот следующая уния действительно удалась, правда, удалась при помощи грубой полицейской силы, грубого вмешательства государства, к тому же ценой подлога. Уния удалась только в 1596 году в областях Великого княжества Литовского, поглощенного Польшей, на разбойничьем Брестском соборе. И те, кто сейчас ссылаются на историчность унии, могли бы ссылаться на Брестский собор. Но странно ссылаться на Ферраро-Флорентийский в качестве прецедента. Затем акты Брестского собора были дважды отменены почти во всех западнорусских землях: почти на всей территории нынешних Украины и Белоруссии Полоцким собором 1839 года, а в Галиции, которая в XIX веке была оккупирована Австрией, актом Львовского собора 1946 года.

Можно спорить о действенности тех или иных актов, но ведь сегодня речь идет об историчности якобы «целой поместной церкви» в составе Римско-католической церкви с точки зрения рязанского автора на территории РФ!

Братья и сестры, давайте зададим простой вопрос. Его можно задать Римскому папе, римским епископам, которые теперь уже в некотором количестве существуют на территории Российской Федерации. Где исторично римо-католичество? Если в исторической России, то тогда мы можем потребовать, чтобы Римский папа и римско-католические круги признали историчность России в границах 1917 года. Если Украина, Белоруссия и ряд других территорий — это с их точки зрения часть России, то тогда, вероятно, мы тоже должны признать историчность латинства, в том числе в униатской форме на некоторых территориях России. Но если они, как и президент РФ, утверждают, что Россия — это только РФ, то на ее территории никогда, ни одного дня в истории римо-католичество восточного обряда, то есть униатство не действовало, не существовало, не имело не только поместной церкви, но даже сколько-нибудь заметных общин, за исключением короткого периода, когда после революции в советское время существовала крошечная общинка русских римо-католиков. Вот собственно и всё.

В исторической России действительно жили римо-католики. Это поляки, которых не так мало в Белоруссии, это литовцы. Римо-католиками были также поляки в Литве. Но если Россия — это только РФ, то за пределами РФ остались также области исторического расселения римо-католиков и сами римо-католики. Потому в пределах РФ латинство — это, конечно, иностранная религия, это иностранное вероисповедание.

Потому выбирайте что-нибудь одно из двух:

Либо РФ — это не вся Россия. Но и тогда возражения Римского папы выглядят странно, потому что закон-то принимался только для областей РФ, и наша дума, принимая закон, и наш президент, отвергая закон, не надеялись, вероятно, что этот закон будет действовать и на территории Литвы.

Либо (для тех, кто настаивает, что РФ — это вся Россия) римо-католичество никогда не было не только историческим вероисповеданием на территории РФ, но даже вероисповеданием ее граждан.

makhnach.livejournal.com

Закон историчности это

Иисус Христос
Дела духовные. Мифология и фактология бытия божьего / Статья 2013 года

Иисус Христос является, наверно, самым загадочным участником мировой истории – вплоть до того, что и человеческого его существования многие не признают. При рассмотрении этого вопроса, впрочем, сказывается странное состояние современных историков, которые почему-то не считают Евангелия историческим источником, хотя Евангелия содержат признаки исторического источника. © Ещё у Доброва

Да, Евангелия написаны в художественной форме, но исторический источник не так уж редко выполняется в художественной форме, например Слово о полку Игореве, Сокровенное сказание монголов, Песня о нибелунгах, «Илиада», Ветхий завет и так далее, художественных источников в мире немало. Обычно в основу художественного исторического повествования положено действительное событие, а вымысел касается частностей, что можно видеть в исторических художественных сочинениях по сей день.
Кроме того, размноженный исторический источник иной раз содержит противоречия, каковые наблюдаются и в Евангелиях. Иначе говоря, Евангелия представляют собой отнюдь не нарочито идеализированный текст, как, должно быть, многие полагают без оснований. Бывают противоречия и в одном источнике, что тоже можно найти в отдельном Евангелии. К сожалению, противоречия в Евангелиях обычно оценивают чрезмерно строго, вплоть до признания Евангелий недействительными в качестве источников, тогда как ни единый прочий исторический источник на схожем основании никто и никогда не признал недействительным: противоречия и даже грубейшие исторические ошибки – это обычное дело.

Что же касается чудес, то их описание тоже встречается в исторических источниках. Например, в нашей древнейшей летописи есть сообщение, что новгородские дети находят на берегах Волхова «глазки стеклянные просверленные», которые поданы летописцем как истинное чудо среди прочих, ибо же он никогда не видел ничего подобного. Он думал, наверно, что бусы образовались в реке, так как новгородцы ничего подобного не делали. Ну, и кто смог бы поручиться, что остальные чудеса, описанные в источниках, включая Евангелия, не имеют объяснимую природу? Можно ли на данном основании полностью отрицать исторический источник? Можем ли мы, по отношению к незнакомым явлениям находясь в роли человека, который никогда не видел бус и полагает их чудом речным, считать свое знание природы вещей абсолютным, завершенным?

Признаться, совершенно понять невозможно, почему историки уделяют большое внимание «историческим свидетельствам о Христе», которые на деле все без исключения являются свидетельствами уже только о христианах, поклонявшихся Христу, но выпускают из рассмотрения уникальное историческое свидетельство о самом Христе и времени его.

Чтобы уже предметно понять историчность Евангелий и Христа, прежде всего следует осознать языковую обстановку на Ближнем востоке времен Христа. Иудейская религия опиралась на свой священный язык, иврит или арамейский, о чем свидетельствуют источники – Кумранские рукописи, Талмуд и даже сами Евангелия, где отдельные выражения даны на иврите или арамейском. Стало быть, если Евангелия написали носители арамейского языка, которые и действуют в истории Христа, то они ни в коем случае не полагали свои сочинения священными, так как писали их не на священном своем языке, языке молитв и священных текстов, а на языке господствующей в Средиземноморье светской и даже атеистической культуры – греческом.

После Александра Македонского греческий язык стал весьма популярен в Средиземноморье. Так, в III – II вв. до РХ в Александрии появился даже греческий перевод Ветхого завета, т.н. на латинском языке Септуагинта, перевод семидесяти старцев (interpretatio septuaginta seniorum). Это латинское название предполагает, что перевод был сделан старейшинами, возглавлявшими иудейскую общину Александрии. Точно это не известно, как не известна и цель перевода, но можно предположить далее, что перевод этот связан с большим количеством разноязычных прозелитов, с формированием в эллинистическом мире новой иудейской среды, которая получила название диаспора (рассеяние на греческом языке). Формирование диаспоры в Александрии и иных городах не следует считать миграцией и ассимиляцией ближневосточных иудеев, так как ассимиляция иудеев в той же Александрии произошла бы в коптской среде, народной, но отнюдь не «общечеловеческой». Собственно, возникновение эллинистической диаспоры значило, что иудаизм приобрел черты мировой религии посредством эллинизма, греческой культуры в Средиземноморье. Безусловно, у него были отличные перспективы, он резко выделялся среди языческих религий, см. ниже, но достоинства его в глазах греков свело на нет пришедшее христианство…

Вероятно, формирование прозелитического иудаизма произошло среди иудейских мигрантов под сильным влиянием эллинизма. Разумеется, единодушия по данному вопросу среди иудеев не было. Так, в самой Иудее против прозелитического иудаизма развивался его националистический вариант – мессианский. Ощутимой связи между разными по сути иудейскими религиями не было или она до нас не дошла. Скажем, Филон Александрийский был иудеем, но нам не известно, какое отношение он имел к иудейской митрополии и где учился иудаизму… О национальности же его в нашем смысле и говорить нечего: это просто непредсказуемо.

В наши дни, надо добавить, среди некоторого числа историков распространено невежественное мнение, что иудаизм был непрозелитической религией, источник чего лежит, видимо, в собственных наблюдениях за современностью. Действительности это не соответствует. Иудаизм был, конечно, прозелитической религией, но проиграл битву за мир христианству и исламу. Посмотрите, например, та же Александрия имела громадное население иудейское, чуть не половину, но куда же делось это население? Теперь большинство населения Александрии составляют арабы-мусульмане…

Для лучшего понимания сути вещей можно рассматривать первые попытки распространения учения Христа как столкновение в митрополии прозелитического иудаизма и иудаизма мессианского. При этом следует помнить, что в прозелитическом иудаизме возникает столь же органичное смешение эллина и иудея, как в Филоне Александрийском, и разделить их попросту невозможно, например:

Эллины ели в лежачем положении или, может быть, только пировали (да и правильно, больше влезет). Мессианский иудей едва ли мог вообразить себе лежачий пир невесть кого с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном, но для иудея эллинистического это было совершенно нормально – как для Филона было нормально смешивать иудаизм с греческой философией.

Почитайте Евангелия, там всякое принятие пищи происходит в лежачем положении, по-эллински, причем не только Христа с учениками, но и нескольких тысяч человек в поле. Это очень историчная черта, правдивая для эллинистической культуры, но не для иудейской, где едва ли в большом почете был культ пира и лежачие занятия философией… Я думаю, если бы какой-нибудь иудейский священник из Иерусалима увидел, какая пьянка происходила на философских диспутах Платона, он бы в обморок упал от ужаса: подумайте, это же образованные люди!

Центры эллинской культуры были по соседству с Иудеей и Галилеей – за Иорданом в Десятиградии, что прекрасно отражено в Евангелиях. Так, именно в пределах Десятиградия Христос изгнал бесов из двух бесноватых и направил их в стадо свиней. В иудейской же культуре свиньи запрещены были в пищу законом Моисея как нечистые животные, Лев. 11, 7, а значит, стада свиней у иудеев быть не могло. Впрочем, в Галилее все могло быть, но об этом ниже…

Также очень исторично, т.е. буднично, выглядят притчи Христа, имеющие коммерческий характер (имущественные отношения между господином и слугами) и едва ли возможные в мессианской иудейской среде, отнюдь не городской, торговой и рабовладельческой. Формально это подтверждается тем, что в одной из коммерческих притч опять же упомянуто стадо свиней, Лк. 15, 15.

На евангельские коммерческие притчи очень хорошо ложатся упоминаемые в Евангелиях многочисленные денежные и весовые единицы, преимущественно греческие и лишь отчасти римские: дидрахма, статир, талант, мина, динарий, лепта, кодрант, ассарий. Здесь же и греческая терминология, главные понятия: евангелия, синагога, синедрион, Христос. Все это прямо указывает на эллинистическую культурную среду.

Христос принадлежал, безусловно, эллинистической культуре, и выглядит это правдиво, согласно с реалиями того времени. Да, при этом он мог проповедовать в духе иудейской религии (хотя учение его не является иудейским), но ведь Филон, например, принципиально занимался тем же самым – совмещал несовместное.

Любопытно также, что в Евангелиях можно встретить некоторые отклонения Христа от прозелитического «общечеловеческого» иудаизма в националистический, мессианский в иудейском смысле: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева», Мф. 15, 24. Но в том же Евангелии Христос говорит ученикам: «вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое», Мф. 24, 9, т.е. он предполагает, что учение его должно распространяться по миру. Что ж, противоречия в исторических источниках бывают, и избавиться от них можно не произвольным выбором, а критическим рассмотрением материала. Евангелия, безусловно, являются памятником эллинистической культуры, «общечеловеческой», а значит, утверждения, противоречащие этому, нельзя считать достоверными.

Да, эллинизм может выглядеть диковато, но это факт, который встречается в сочинениях его представителей, например:

Если верить некоторым легкомысленным историкам, то Иосиф Флавий – просто жуткий иудей, однако же по данному мнению возникает вопрос: как жуткий иудей мог клясться языческим богом Зевсом? Выходит, он не жуткий иудей, а типичный представитель эллинизма, как Филон и многие иные.

Таким же противоречием, как клятва Зевсом Иосифа Флавия, является бытовое поведение Христа – вкушение пищи лежа, а также коммерческие его притчи. Это тоже эллинизм, и выглядит это весьма правдиво, согласно, как видите, с реалиями того времени.

Весьма также исторично в Евангелиях выглядят исцеления, производимые Христом, если сообразоваться с историческим материалом, который излагает Иосиф Флавий об одной из философских школ иудейских, ессеях:

Ранние эллинские христиане связывали ессеев с египетской сектой терапевтов, как называли их на греческом языке и как ныне называется врач.

Таким образом, даже чудодейственную целительскую деятельность Христа можно воспринимать вполне рационально, хотя связь его с ессеями остается под вопросом. Можно было бы думать, что эллинистическая культура едва ли совместна с ессеями, но ведь Ветхий завет тоже несовместен с греческой философией… Если же Филон мог их совместить, то почему Христос не мог совместить эллинизм и учение ессеев?

Предположить связь Христа с ессеями можно только на том основании, что в Евангелиях поминаются представители двух прочих философских школ, фарисеи и саддукеи, выступавшие против Христа, но совсем не помянуты ессеи. Впрочем, отсутствие упоминаний о ессеях выглядит естественно, поскольку ессеи жили обособленно и даже молились отдельно.

Вероятно, сектантские мотивы в проповеди Христа имеют то же происхождение, попытку отождествить его с ессеями, действительную или нет, не знаем:

Немного ниже, однако, встречается иное указание Христа: «Бог заповедал: почитай отца и мать, и злословящий отца или мать смертью да умрет», Мф. 15, 4.

Вероятно, ессеи все же оказали некоторое влияние на первых христиан, породив христианское монашество:

2) Существуют именно у иудеев троякого рода философские школы: одну образуют фарисеи, другую – саддукеи, третью – те, которые, видно, преследуют особенную святость, так называемые ессеи. Последние также рожденные иудеи, но еще больше, чем другие, связаны между собою любовью. Чувственных наслаждений они избегают, как греха, и почитают величайшей добродетелью умеренность и поборение страстей. Супружество они презирают, зато они принимают в себе чужих детей в нежном возрасте, когда они еще восприимчивы к учению, обходятся с ними, как со своими собственными, и внушают им свои нравы. Этим, впрочем, они отнюдь не хотят положить конец браку и продолжению рода человеческого, а желают только оградить себя от распутства женщин, полагая, что ни одна из них не сохраняет верность к одному только мужу своему.

3) Они презирают богатство, и достойна удивления у них общность имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы богаче другого. По существующему у них правилу, всякий, присоединяющийся к секте должен уступать свое состояние общине; а потому у них нигде нельзя видеть ни крайней нужды, ни блестящего богатства – все, как братья, владеют одним общим состоянием, образующимся от соединения в одно целое отдельных имуществ каждого из них. Употребление масла они считают недостойным, и если кто из них помимо своей воли бывает помазан, то он утирает свое тело, потому что в жесткой коже они усматривают честь, точно так же и в постоянном ношении белой одежды. Они выбирают лиц для заведывания делами общины, и каждый без различия обязан посвятить себя служению всех.

4) Они не имеют своего отдельного города, а живут везде большими общинами. Приезжающие из других мест, члены ордена могут располагать всем, что находится у их братьев, как своей собственностью, и к сочленам, которых они раньше никогда не видели в глаза, они входят, как к старым знакомым. Они поэтому ничего решительно не берут с собою в дорогу, кроме оружия для защиты от разбойников. В каждом городе поставлен общественный служитель специально для того, чтобы снабжать иногородних одеждой и всеми необходимыми припасами. Костюмом и всем своим внешним видом они производят впечатление мальчиков, находящихся еще под строгой дисциплиной школьных учителей. Платье и обувь они меняют лишь тогда, когда прежнее или совершенно разорвалось или от долгого ношения сделалось негодным к употреблению. Друг другу они ничего не продают и друг у друга ничего не покупают, а каждый из своего дает другому то, что тому нужно, равно как получает у товарища все, в чем сам нуждается, даже без всякой взаимной услуги каждый может требовать необходимого от кого ему угодно.
[…]

7) Желающий присоединиться к этой секте не так скоро получает доступ туда: он должен, прежде чем быть принятым, подвергать себя в течение целого года тому же образу жизни, как и члены ее, и получает предварительно маленький топорик, упомянутый выше передник и белое облачение. Если он в этот год выдерживает испытание воздержности, то он допускается ближе к общине: он уже участвует в очищающем водоосвящении, но еще не допускается к общим трапезам. После того, как он выказал также и силу самообладания, испытывается еще в два дальнейших года его характер. И лишь тогда, когда он и в этом отношении оказывается достойным, его принимают в братство. Однако, прежде чем он начинает участвовать в общих трапезах, он дает своим собратьям страшную клятву в том, что он будет почитать Бога, исполнять свои обязанности по отношение к людям, никому, ни по собственному побуждению, ни по приказанию – не причинить зла, ненавидеть всегда несправедливых и защищать правых; затем, что он должен хранить верность к каждому человеку, и в особенности к правительству, так как всякая власть исходит от Бога. / Иосиф Флавий. Указ. соч.

Последнее утверждение, как ни странно, буквально соответствует мысли апостола Павла, Рим. 13, 1, который к ессеям вроде бы никакого отношения не имел.

Любопытным также доказательством действительности Христа, историчности его, является невыводимость его учения из иудаизма, т.е. действительность его, отнюдь не книжный характер, не философский. Невыводимость важна в данном случае потому, что ученые иудеи, в том числе эллинисты, если судить по Филону, лишь толковали закон, но не изменяли его, не выдумывали ничего и ничего не принимали нового – во всяком случае без согласия со старым. Христианство не могло возникнуть обычным порядком того времени – философскими изысканиями, причем даже в лежачем положении: для зарождения его нужен был практикующий проповедник, стоящий вне и выше закона Моисеева, каковой проповедник и описан в Евангелиях…

Безусловно, никто из верных иудеев того времени просто не посмел бы поставить себя выше Моисея – законодателем духовным: для этого нужен был человек не от мира сего. Дело в том, что Моисей запретил прибавлять что-либо к закону его и убавлять от него, Втор. 4, 2, а также под страхом смерти запретил слушать пророков-чудотворцев, как зовущих к иным богам, Втор. 13, 1-5, так и говорящих именем своего бога то, чего он не повелел, Втор. 18, 18-22. Под страхом смерти запрещено было также богохульство, Лев. 24, 15-16. Для осуждения же к смертной казни достаточно было двух свидетелей, Втор. 17, 6. Стало быть, человек, публично выступавший в Иудее с проповедью нового божественного учения, попросту обрекал себя на смерть. И в Евангелиях это вполне отражено.

Иудаизм того времени – после римского завоевания Иудеи и до уничтожения ее – был сосредоточен на спасении, как и христианство позже, но спасение в иудаизме и спасение в христианстве ничего общего между собой не имеют. Возникавший тогда талмудический иудаизм понимал спасение как избавление от римского господства через пришествие политического вождя, мессии:

МЕССИ́Я (מָשִׁיחַ, машиах, буквально `помазанник`), в религиозных представлениях иудаизма идеальный царь, потомок Давида, который будет послан Богом, чтобы осуществить избавление народа Израиля. / Электронная еврейская энциклопедия. Мессия

В Талмуде значение «избавление» закрепляется лишь за словами, производными от корня גאל. Поэтому термин «избавление» (геулла) связывается почти исключительно с представлением об избавлении народа Израиля и становится синонимом национального освобождения. Особенно настойчиво идея избавления как освобождения от чужеземного господства проводилась в эпоху римского владычества. / Электронная еврейская энциклопедия. Избавление

Иудейская религиозная мысль в эпоху римского порабощения, эпоху Христа, носила исключительно политический характер, материальный, тогда как учение Христа предполагает избавление духовное, да и царство Христа, как известно, не от мира сего. Отсюда понятен конфликт христианства и талмудического иудаизма – непримиримые их основы, разные понятия о мессии. Христос, конечно, не является мессией в талмудическом смысле, так как не собирался поднимать восстание и захватывать политическую власть.

Нынешние иудеи подтверждают, что иудейские войны носили мессианский характер:

Недовольство римлянами было среди иудеев и до Христа, были и выступления, например мятеж Иуды Галилеянина, который, по утверждению Иосифа Флавия, положил начало четвертой философской школе иудеев, завоевавшей массы уже после Христа, в 64-66 гг.:

Это сообщение вызывает сомнения, как и любое иное, когда человек вдруг без видимой причины начинает заклинать свою правдивость, но факты приводить отказывается… Возможно, здесь ложь в мелочах, например по поводу галилейского происхождения Иуды, но такое фанатичное движение среди иудеев было. Нетерпимая эта школа и стала родоначальницей талмудического иудаизма, или мессианского, как лучше его назвать по главной его идее.

Примечательно, что эта школа начинает набирать силу только после Христа, при Гессии Флоре. Как ни странно, фанатизм иудеев, набирающий силу после Христа, тоже свидетельствует об историчности Христа, действительности его. Дело в том, что ужасающие своим фанатизмом и бессмысленностью вооруженные выступления иудеев против римлян, согласимся с современными толкователями, могут быть объяснены только мессианским рвением, а оное, в свою очередь, может быть объяснено только страстным желанием опровергнуть ложного с точки зрения иудаизма мессию, Христа. Иначе, как мне кажется, невозможно объяснить откровенное самоубийство, которое совершили иудеи после Христа: народ этот римляне уничтожили в ответ на восстания, а святыни его сравняли с землей. Нынешние же иудеи, как называют себя жители Израиля, в массе своей принадлежат к потомкам европейских прозелитов иудаизма, германцам, которые называли себя жиды. Хазарские жиды тоже уже почили, навсегда покинули мировую историю, ассимилировавшись среди христианских народов в девятнадцатом и двадцатом веках, но дали потомство – израильских иудеев.

Фанатичное поведение иудеев со времен Христа стоит сопоставить со столь же фанатичным поведением первых христиан, тоже самоубийственным. Тем из них, кто подвергались преследованиям римской власти, достаточно было просто отказаться от своего мессии, чтобы избежать жестокой казни, но большинство не отказывалось…

Невозможно поверить, что жуткий этот фанатизм простого народа, самоубийственный, вовсе не обычный в мировой истории, опирается на ученые философские выкладки или исторические легенды, а не на суровую действительность. Я говорю не о действительности Царства Небесного, чего первые христиане знать не могли, как и мы не можем, а о действительности Христа, которую ни иудеи, ни христиане того времени сомнению не подвергали, как явствует из их поведения. Политическая же разница между ними только в том, что одни выступали за Христа, а другие – против.

Кстати, именно первые фанатики с той и другой стороны заложили резко враждебное отношение представителей обеих религий друг к другу. С тех пор среди христиан переживают о коварстве и вредоносности иудеев, а среди иудеев – об антисемитизме христиан. Вдумайтесь, конфликту две тысячи лет… И неужели это из-за легенды? Что ж, допустим. Если это христианская легенда, как утверждают некоторые, то почему в нее верили иудеи? Разве можно фанатично, с презрением к собственной жизни отрицать то, что не существует или существует только в воображении ряда лиц, к тому же иноверных?

Вообще, современный иудаизм необъясним без Христа и был бы невозможен в нынешнем виде, если бы Христа не было. Подумайте, например, откуда взялось странное мессианское убеждение об «избранности» иудеев в смысле духовного главенства их в мире? Каким образом божественная избранность распространилась с мессии на всех его поклонников?

Современные утверждения, что иудаизм является монотеистической религией, и относятся к современному иудаизму, но не к ветхозаветной религии. Да, в законах Моисея можно найти утверждение, что «Господь, Бог наш, Господь един есть», Втор. 6, 4, но понимать это следует в том смысле, как явствует из того же текста, что за поклонение иным богам тебя просто убьют:

Избранность от Бога целого народа или религиозной группы в строгом логическом смысле возможна только тогда, когда Бог един над миром, но если у каждого народца свой божок, то каждый народец и является «избранным» перед ним. «Выборы» данные, правда, протекают на безальтернативной основе, не избранным быть просто невозможно.

Ветхозаветная религия – это в современном смысле языческая религия, построенная на общих для язычников торговых отношениях со своим божком: ты мне усладу, а я тебе жертву на алтарь. Особенность же ее светлая заключается в сосредоточенности ее на нравственности: жертва божку приносилась как искупление грехов. Черта эта отнюдь не общая для всех религий, как думают многие, а уникальная, скорее всего. Для примера посмотрите на эллинскую языческую религию или, положим, на индуизм – какое отношение та или другая религия имеет к нравственности? Да совершенно никакого. Попробуйте найти дохристианскую языческую религию, которая столь бы твердо стояла на нравственных убеждениях, как ветхозаветная. Думаю, вас ждет неудача.

Безусловно, можно говорить о решающих преимуществах ветхозаветной религии перед остальными языческими религиями, во всяком случае – многими, но иудеи-то современные, обратите внимание, говорят о преимуществах отнюдь не религии, а себя любимых, «избранного народа». Каким же образом появилось у них странное это убеждение?

О действительной и осмысленной избранности в религиозном смысле впервые заговорили христиане, имея в виду Царство Небесное: много званых, да мало избранных, Мф. 20, 16, Лк. 14, 24. Иудеи же, безусловно объявив себя избранниками божьими в мессианском смысле, фактически приравняли себя к мессии, фактически обожествили себя… Человекопоклонство, как однажды выразился Бердяев по иному поводу.

Если вдуматься, то человекопоклонство иудеев может иметь только один источник – попытку противопоставить Христу уже не своего мирского мессию, который, кстати, так и не пришел, хотя избавление иудеев состоялось, возрождение Иудеи в лице современного Израиля, а весь народ иудейский. Это человекопоклонство, противопоставление всего народа мессии, и указывает на историчность подлинного мессии, Христа, на полную его действительность в глазах современных ему иудеев, от которых нынешним досталось духовное наследство.

eto-fake.livejournal.com